Программа
Шрифт:
* * *
Доктор Уоррен поправляет очки и улыбается мне. С того. Момента, когда я приняла лекарство, прошло двадцать минут, и, надо сказать, чувствую я себя неплохо. Ноги я перекинула через ручку стула, а головой оперлась о спинку. Мышцы, которые целыми днями были напряжены, наконец, расслабились, обмякли.
– Я знаю, что для тебя сейчас основная причина боли то, что ты скучаешь по Джеймсу, - начинает доктор Уоррен.
– Может, тебе станет легче, если мы поговорим о нем.
–
– говорю я сонным голосом и смотрю мимо нее, на солнце, которое светит через большие окна.
– Вам до нас и дела нет.
– Конечно, есть. Я здесь, чтобы помочь тебе. Слоан. Я посвятила свою жизнь, чтобы бороться с этой эпидемией.
– Верно.
– Мне бы хотелось услышать, как вы с Джеймсом познакомились, - настаивает она.
– Он был лучшим другом, - я замолкаю. Меня накрывает волна эмоций, - моего брата.
– Тем братом, что покончил с собой?
Я киваю, и в меня медленно проникает теплота лекарства, смывает мою боль. Я ничего не чувствую, и от этого почти радостно.
– Ты винишь себя в смерти Брейди?
Я вздрагиваю, когда она называет имя брата. То, что она даже знает, как его зовут, беспокоит меня. Я не хочу говорить о Брейди и все же слышу, что отвечаю ей.
– Конечно, - говорю я.
– Почему?
– доктор Уоррен кладет локти на стол.
– Я была там, - говорю я, пытаюсь объяснить.
– Если бы только я умела плавать...
– Джеймс тоже чувствует вину?
– Да.
– Я вспоминаю, сколько ночей я держала голову Джеймса у себя на коленях, смотрела, как он плачет. Слушала, как он говорил мне, что подвел Брейди. Подвел меня. Ненавижу это воспоминание и пытаюсь отодвинуть его, но без конца проигрывается у меня в голове, и я не могу остановить это. Так же, как и не могу не рассказывать об этом доктору, даже хотя и не хочу. Я вынуждена вывалить перед ней свои внутренности, мои истерзанные чувства.
– Так что вы оба взяли на себя вину, - говорит она.
– Тяжело переживали потерю. Думаю, это и создало связь между вами с Джеймсом. Так вы стали встречаться.
– Нет. Мы стали встречаться до этого.
Доктор наклоняется вперед.
– Расскажи об этом.
Даже хотя что-то у меня в голове говорит, что мне не надо рассказывать о нем, чувства побеждают меня. Я скучаю по нему и хочу вспомнить, как было раньше. В первый раз за очень долгое время мне позволяют плакать. Мне позволяют выплеснуть свои эмоции. Так что я закрываю глаза и откидываю голову назад.
И я рассказываю ей о том, когда впервые поняла, что неравнодушна к Джеймсу.
– Давай все проясним, - говорит доктор, когда я заканчиваю, - сначала Джеймс пытался избежать отношений?
– Да, пассивно-агрессивно. Мы оба любили моего брат и не хотели злить его.
– Тогда как вы перешли к тому, что стали встречаться?
– На это ушло время, - говорю я, бросив на нее взгляд.
– Даже в тот первый день все было запутано. После того, как мы вернулись к палатке, это
Как будто это продолжалось вечно. Все, что я слышала — его дыхание, мое дыхание. Я пыталась закрыть глаза, но все тело было напряжено. Я почувствовала, что он смотрит на меня и глубоко вздохнула, жалея, что еще не сплю. И тогда его рука коснулась моей, так легко, как будто этого и не было. Я задержала дыхание и повернулась к нему, чтобы увидеть, что он смотрит на меня, - я улыбаюсь.
– В его голубых глазах было такое смущение, и я думала, что он меня поцелует.
– Он поцеловал?
– спрашивает доктор Уоррен.
Я качаю головой.
– Не-а. Наоборот, ругнулся и вышел из палатки, захватив рюкзак и спальный мешок. Он расстегнул палатку и вышел наружу. Кончилось тем, что в ту ночь он спал в машине.
Доктор Уоррен сдвигает брови.
– Зачем он это сделал? Ты была расстроена?
– Ну, в ту ночь я точно плохо спала. Я была расстроена, чувствовала вину. Джеймс потом рассказал мне, что когда он коснулся меня, а я на него посмотрела, у него на меня встал, - я смеюсь.
– Так он что, романтик?
– ухмыляется доктор Уоррен.
– Такой уж Джеймс. Он действительно хотел сказать мне комплимент. Но он был настроен на то, чтобы не увлекаться мной. Так что он пошел спать в машину. Он надеялся, что я не заметил, а я и не заметила. Хотя, жаль, потому что следующие несколько недель я чувствовала себя ужасно. Как будто я сделала что-то не так.
Таймер на столе доктора дает сигнал, и она снова мне улыбается.
– Захватывающая история, Слоан. Надеюсь, завтра я услышу больше.
Я киваю. Чувствую себя прилично в первый раз за несколько недель. Разговор о Джеймсе действительно помог, как будто он был со мной — старый Джеймс. Тот, по которому я так сильно скучала. Хотя, может, это и наивно, на секунду я думаю, что все будет хорошо. Что, может, доктор Уоррен действительно хочет мне помочь.
– Подожди, - говорит она мне и протягивает бумажный стаканчик. Я заглядываю в него и вижу желтую таблетку.
– Прими это, Слоан.
– Но...
– Она поможет этому чувству продлиться дольше, - говорит она и улыбается. Я не хочу возвращаться к тому отчаянию, которое чувствовала, когда оказалась здесь, так что проглатываю ее и ухожу.
Когда я иду по коридору, направляясь к себе в палату, я чувствую легкое головокружение. Чтобы удержаться на ногах, я опираюсь ладонью о холодную плитку на стене. Меня пронзает чувство страха. О, нет. Что это была за таблетка? Я прикасаюсь ко лбу, вспоминая сеанс у доктора. Но пока я роюсь в воспоминаниях, все у меня в голове путается, и мир, кажется, слегка наклоняется.