Прогрессивный сатанизм. Том 1

Мильхар

Сатанисты много говорят о контроле над эмоциями, но при этом зачастую упускают из виду важный момент: контроль над эмоциями – это не только их выключение в моменты, когда они нежелательны, но и проявление в моменты, когда это уместно и красиво. Как это ни странно, но для многих второе оказывается гораздо более сложным, а все из-за наработанной обществом привычки подавлять, а не контролировать, эмоции.

Дело в том, что окружающее нас общество вовсе не построено на эмоциях, хотя и ставит их выше разума. Оно подавляет эмоции тогда, когда они начинают идти вразрез с общественными стереотипами поведения. (В последние десятилетия это не так сильно ощущается, как в прежние века, когда правила этикета регламентировали каждый чих.) Т.е. для общества

выше всего стоят его стереотипы, потом эмоции, потом разум. Большинство сатанистов просто меняют местами разум и эмоции, а стереотипы как стояли на самом верху, так там и остаются; при этом эмоции оттесняются с их естественного второго места. На самом деле эмоции надо оставить в покое и просто поставить разум вместо стереотипов – тогда и эмоции окажутся под контролем разума.

На мой взгляд, именно от общественного подхода к эмоциям происходит стереотип, что при неформальном общении обязательно следует выпить. Люди выпивают для того, чтобы получить моральное право более свободно проявлять эмоции – потому что к нестереотипному поведению со стороны пьяных общество относится более снисходительно. И если понаблюдать реакцию людей на рассказы о чьих-нибудь алкогольных похождениях, то можно заметить, что более всего их восхищает та эмоциональная свобода, которую они не позволяют себе будучи трезвыми. (Отсюда следует лучший рецепт против пьянства: научиться свободно проявлять эмоции в трезвом виде.)

III. Стереотипы, кажущиеся "объективной реальностью". Б.Моносов называет это договором. Договор – это общественная картина мира, признаваемая в данном обществе единственно правильной. К тем, кто придерживается иной картины мира, общество относится в лучшем случае – с подозрением и тупой иронией, в худшем – стремится так или иначе избавиться от них, заключив в психбольницы или просто уничтожив.

Инакомыслие представляет угрозу для мира – с точки зрения стереотипных людей, поскольку миром они считают свою картину мира. (Кстати: я специально заглянул в справочник по психическим заболеваниям и убедился, что точных критериев шизофрении в медицине нет. Так что при желании действительно всякого придерживающегося иной картины мира можно объявить шизофреником.) Общество с раннего детства приучает каждого человека мыслить в соответствии с договором.

Оно дает одинаковые ответы на вопросы об устройстве мира, и к какому-то возрасту сознание человека просто перестает замечать в мире то, что договору хоть в какой-то степени противоречит. Он думает, что договор есть объективная реальность, а любые отклонения от договора считает искажением этой реальности. Даже продвинутые личности не всегда чувствуют разницу между миром и договором.

В договор входит не только собственно описание мира, но и средства для расширения этого описания. В современных договорах этим средством является логика.

Логика – не свойство мира, а наш инструмент для его объяснения. Логика может быть разной: двух-, трех- и многозначной, вероятностной, нечеткой; различными могут быть и законы логики. Так, в европейской логике существует закон исключенного третьего: два противоречащих утверждения не могут быть одновременно ложными. В индийской логике его нет, и это не помешало индусам создать развитую математику и интересную философию. Логика может быть любой, главное, чтобы она была логикой – т.е. не противоречила самой себе и позволяла формулировать суждения о взаимосвязи между фактами.

Но выбор для объяснения мира определенной системы логики решающим образом влияет на картину мира. Не случайно в европейской культуре действует привычка рассуждать парами противоположных понятий: хорошо – плохо, добро –

зло и т.п. (а ведь в некоторых языках Полинезии даже слов таких нет). Не случайно именно в Европе распространилась религия, основанная на принципе: "Кто не со мною, тот против меня" (Матф.12:30), а в Индии она так и не получила широкого распространения. С другой стороны, в Индии имеются свои, местные, глюки – например, система каст, которая с точки зрения индийской картины мира вполне логична и обоснованна, а европейцу кажется дикостью.

При этом нет оснований утверждать, что прав европеец или индус. Каждый из них прав – в соответствии со своей картиной мира. Мир один и тот же, но ни европеец, ни индус не видят его непосредственно – они видят каждый свою стереотипную картину мира и считают, что эта картина и есть мир.

Наука занимается уточнением картины мира и выработкой на основе этой картины рекомендаций для практики. Но далеко не каждый ученый представляет себе реальную роль науки. Слишком уж сильно в европейской культуре стремление сформулировать абсолютную истину. Раньше таковой истиной полагалась религия, теперь же эта роль отводится науке. Но от того, что научная картина мира создается более разумными методами, нежели религиозная, – она не становится тождественной миру, а остается только его описанием, пусть даже более точным и подробным.

Так, физика для объяснения строения материи использует понятие элементарных частиц. Эти частицы наблюдать невозможно, об их существовании и свойствах физики судят только по косвенным данным. По сути, под элементарной частицей понимается область пространства, обладающая определенными физическими свойствами, а вопрос: почему она обладает такими свойствами – решить в наше время не представляется возможным. Поэтому споры о том: существуют или не существуют торсионные поля, микролептоны и т.п. – не имеют смысла, т.к. частицы и поля – это схема для объяснения мира, а у схемы есть только одна задача: работать на практике. Так, в физике полупроводников фигурирует дырка – "фиктивная" элементарная частица, которая по своим свойствам ничем не отличается от "настоящих" частиц. Все физики согласны, что никакой дырки не существует, но тем не менее используют это понятие – потому что с ним удобнее.

Наиболее частое проявление общественных стереотипов данного типа – ложный скептицизм, т.е. вера в точное соответствие общественной картины мира реальности и отрицание существования того, что в нее не входит. Подобных "верующих скептиков" в наше время немало, и они очень напоминают церковников эпохи Возрождения, отрицавших гелиоцентрическую систему Коперника на том основании, что "все видят, как Солнце вращается вокруг Земли, а не Земля вокруг Солнца".

Сейчас каждому знающему физику в объеме школьной программы понятно, что спор: что вокруг чего вращается – это не более чем вопрос выбора системы отсчета. И система Коперника восторжествовала не потому, что она "более истинная", а потому, что в ней проще вести астрономические расчеты. А сколько людей на костре сожгли из-за обычного приема решения физических задач…

*** Основной вред от общественных стереотипов в том, что они возводят искусственные границы мышлению человека, и, соответственно, ограничивают возможности для его деятельности исключительно угодными для общества вариантами. Всякое открытие и изобретение, вообще любая принципиально новая мысль – это преодоление какого-нибудь стереотипа; никакое творчество в рамках стереотипов невозможно.

Для преодоления в себе общественных стереотипов можно проделать следующую практику: все делать по возможности не так, как это обычно делают. Т.е. использовать предметы не по их прямому назначению, ходить и ездить не обычными маршрутами, проявлять эмоции обычно не свойственным тебе образом. И еще: исключить из своей речи слова привет-спасибо-пожалуйста и их синонимы.