Прогрессивный сатанизм. Том 1
Шрифт:
Любителям единственно верной физики: выберите систему отсчета, связанную не с Солнцем, а с Плутоном, и прикиньте траектории движения Солнца и планет Солнечной системы. Переформулируйте основные положения физики полупроводников исходя из предположения, что дырка – реальная частица, а электрон – фиктивная. Представьте, что монополь Дирака наконец-то открыт, и перепишите уравнения Максвелла с учетом этого открытия.
Любителям рассуждать о чести и благородстве: поиграйте в старуху Шапокляк.
Делайте мелкие пакости окружающим (можете почитать журналы "Хакер" и "Хулиган", если своей фантазии не хватает) и приучите себя считать их самыми что ни на есть благородными поступками.
Если
Язык наш – враг наш
Одно время среди лингвистов бытовала гипотеза, что человек мыслит словами своего языка. Русский мыслит по-русски, чеченец – по-чеченски, и поэтому они друг друга не понимают:-) Впоследствии эта гипотеза была опровергнута, но это не значит, что язык на процесс мышления не влияет. Каждый может сам убедиться, что крайне трудно размышлять о тех понятиях, для которых нет подходящего обозначения в языке. Видимо, в ходе развития мыслительных способностей в детстве у человека просто не формируется привычка использовать категории, для которых в его родном языке нет слов.
Кроме того, в процессе мышления задействуются идеи и образы, находящиеся не только в сознании, но и в подсознании. А на подсознание язык может влиять очень действенно, на чем и построены техники нейро-лингвистического программирования, 25-го кадра, скрытых фраз на замедленной или, наоборот, повышенной скорости и т.д..
Джордж Оруэлл в своём романе "1984" описал язык новояз, составленный таким образом, чтобы направлять мышление только в одном, нужном властям ключе. Во времена, когда написан этот роман, нейро-лингвистическое программирование ещё не было разработано. В наше время с применением техник НЛП можно составить язык, гораздо более эффективно воздействующий на сам процесс мышления. И не только НЛП – вообще всё, что известно лингвистике о структуре человеческого языка, может, при умелом использовании, стать орудием для удержания мысли в заданных властями рамках.
Язык, на котором люди говорят, в отличие, скажем, от языков программирования, не выражает понятия и отношения между ними абсолютно точно. В нём много неоднозначностей, слов со слишком широким и общим полем значения, да и просто логически неправильных грамматических конструкций. Всё это создаёт богатые возможности для поэтов и других "художников слова", но в то же время может быть использовано теми, кто желал бы с политическими целями ограничить возможности самостоятельного мышления для человека. Так что отдельные элементы тоталитарного языка, напоминающего оруэлловский новояз, уже присутствуют в большинстве языков человечества, если не во всех из них.
"Что такое хорошо и что такое плохо", – вот одна из первых книг, которую берёт в руки ребенок. С первых лет жизни его приучают рассуждать двухполярными оценками: хорошо и плохо, добро и зло, а также словами-штампами вроде совесть,
честь, справедливость, нравственность,
духовность и т.д. Каждое из этих слов считается абсолютным и универсальным понятием, имеющим чёткую положительную (или отрицательную) оценку, которая не подлежит сомнению. В то же время значения слов-штампов могут растолковать разве что учёные, причём между ними возникает много споров относительно точного смысла этих вроде бы фундаментальных
Попробуйте в таком случае объяснить 7-летнему ребёнку: что такое "совесть", – но иметь эту самую совесть от него уже требуют. И это лишний раз свидетельствует о том, что обществу не нужно, чтобы говорящий и слышащий это слово понимал его значение. "Для политических целей прежде всего требовались чёткие стриженые слова, которые… рождали минимальное количество отзвуков в сознании слушателя" /Дж.Оруэлл "1984"/. Член общества должен чувствовать: что от него общество требует; если же он будет пытаться эти требования осмыслить – это уже для общества опасно. Поэтому "совесть", "нравственность" и т.п. слова обозначают одно и то же – подсознательное принятие требований общества в разных областях жизни, т.е. то, что на новоязе Оруэлла называется нутрить ангсоц.
Слова-штампы не имеют антонимов, за исключением однокоренных им слов с отрицательными приставками: несправедливость, безнравственность и т.д. Психология человека такова, что отсутствие чего-либо он воспринимает отрицательно и редко задумывается: а нужно ли оно вообще? Таким образом, неприятие требований общества получает в подсознании отрицательную эмоциональную оценку – потому что выражается словами с отрицательными приставками, типа бессовестный.
Имеется тенденция к превращению слов-оценок в слова-штампы в результате замены слов плохо на нехорошо и злой на недобрый. (Обратите внимание: нехорошо является синонимом слова плохо, но неплохо не означает хорошо, а нечто среднее между хорошо и плохо; недобрый означает злой, а слова *незлой нет вообще.) Подобным же образом в новоязе Оруэлла все нежелательные для партии понятия обозначались одним негативно воспринимаемым словом – мыслепреступление.
Помимо моральных оценок и штампов, в нашем языке немало слов и выражений с замаскированным иудейско-христианским смыслом. Это и слово спасибо, произошедшее от "спаси бог", и выражения типа слава богу, как попу гармонь, смотреть со своей колокольни и т.д. Одна из техник НЛП: нужное слово прячется во фразе, общий смысл которой вроде бы не имеет к нему никакого отношения. В результате сознанием это слово не замечается, но в подсознании вызывает нужные кому-то образы. Этот приём широко используют как производители рекламы, так и политические пропагандисты [1].
Таким образом, когда мы слышим или сами употребляем выражения типа "слава богу", мы подвергаем себя воздействию иудейско-христианской пропаганды, причём наше сознание этого не фиксирует. Последствием этого является подсознательная религиозность: человек, например, считает себя атеистом, но при этом мыслит монотеистическими понятиями. Язычники тоже могут не успокаивать себя: выражения типа "слава богу", "с богом!" и т.д. подсознание связывает именно с образом христианского бога; про языческих богов и говорили по-другому.