Прогулки с Бесом
Шрифт:
– Бедный майор!
– Беся, что скажешь о душевном состоянии людей, кои говорят другим чему сами не верят?
– Сам-то как думаешь?
– Речь идёт о службе в стройбате, мне думать не дозволено, на то командиры поставлены, чтобы за меня думать.
– Всё же?
– Нехорошие мысли рождаются... пора опротестовать древнее утверждение: "называй человека "свиньёй" - и он захрюкает" Три года майор врал "совецким" недосолдатам о прелестях "соцстроя" - те слушали бедного болтуна, не верили и не хрюкали. Напрасно бился майор!
–
Шёл третий год тому, как "вождь, отец, друг и учитель всего совецкого народа" отбросил копыта в мягких кавказских сапожках, но "осиротевшее учение продолжало жить и совершать поступательное движение вперёд до времени, пока бывшие "соратники в борьбе за светлое будущее страны советов" не вспомнили обиды и унижения от папаши в свой адрес, а вспомнив - собрали сходку и заклеймили многие выходки усопшего вождя...
– Формула о "мёртвых или ничего, или хорошо" на то время не была выведена?
– Была, но отключили на время...
Майор убеждал сапёров-лесорубов в необоримости "великого комунического учения совершающего победную поступь по всей стране". Так ли было - желающих напрямую спросить майора "верит ли он в сказанное" - не находилось. Абсолютно все военнослужащие не верили в "победную поступь социализма": "поступь", кою поминал майор, скорее походила на шарканье старика, чем на "поступь". Скорее воинский "политработник" и сам не верил в оглашаемую ахинею, но над ним висел лозунг:
– "Отступать некуда, позади Москва!"
– Повторись сорок первый в пятьдесят третьем чем всё кончилось? Как в сорок пятом?
– Сомневаюсь...
Майор влиянием на умы подчинённых не мог сравниться с Колькой, майор Кольке и в "подмётки не годился". Случись каким-то чудом майору и Кольке сойтись в диспуте на тему "успешное построение светлого "кумунического общества" в отдельно взятой..." - от майора, как от "политработника" мало чего осталось. Или совсем ничего: Колька дал товарищу майору сто очков форы без опасения проиграть спор. Ни возраст, ни жизненный опыт, ни положение "начальника" не спасли майора от поражения, вступи "товарищ маёр" в диспут с Колькой.
Колька применял "провокационные методы возбуждения" служащих: если видел скучающую "группу военнослужащих" - подсаживался и какое-то время изображал "полное внимание". Ждал. Затем невзначай, без злого умысла, без "задних" и "передних" мыслей - бросал умирающим от скуки сослуживцам пустяковую "тему обсуждения" В иное время на неё бы никто и внимания не обратил, но почему всякий раз скучающая "группа товарищей" вмиг преображалась, а через совсем мало время участники диспута на заданную тему забывали содержание Колькиного вопроса и уходили от темы до сего времени понять не могу.
В каком месте беседы происходил "сбой" не смог определить лучший знаток науки с названием "Алгоритмы собеседований" Что такое "алгоритм", как им пользоваться в стройбате не
– Вывод: "законы действуют и без опубликования в печати" и называются "естественные"
Тогда для чего нужен был замполит, если он умел "будить умы вверенных ему на воспитание военнослужащих"? Если и одного взгляда на майора хватало для смелого вывода: "на то время существовало два сорта "политических работников советской армии":
а) сорт высший: обошедшая мир фотография с изображением "замполита, поднимающего бойцов в атаку". Красивый человек, убеждённый в непогрешимости "вышестоящих партийных товарищей", истово "верящий в силу коммунистического учения, кое обязательно приведёт трудящихся всего мира к счастью". Политрук с пистолетом марки "ТТ" в руке зовёт на бой и смерть людей, коим "комуническая партия по хую". Лицо политрука повёрнуто к объективу камеры так, что никто и никогда не прочтёт по артикуляциям рта слова "призыва".
– Призыв мог быть далёким от "за родину, за сталина"? Не отвечает фото и на вопрос: "вернулся замполит из боя живым"?
б) и майор стройбата без "ТТ" в руке, но с "комунической" партией" на языке. Цвела и пахла эра "двойных стандартов", но каковы будут "плоды" цветения - об этом догадывались единицы в "стране советов", и как всегда - "враждебные".
Нехорошие мысли о проходящей жизни обитали во многих головах, но выразить надлежащим образом могли только люди, вроде Кольки. Тщеславие было опасным и длилось недолго: способов "смирить гордыню и вывести на чистую воду отдельного товарища" в те времена хватало.
Темы бесед, что вбрасывал Колька, были необыкновенно "заразными", а потому после начала дискуссии, совсем скоро, "выясняющие истину воины переходили границу" с повышенным накалом страстей и желанием утвердить собственную точку зрения "всеми имеющимися средствами". Удивительное дело: "военных действий" от провокационных Колькиных вопросов никто и ни разу не открыл.
А что "возмутитель спокойствия"? Когда "температура" спора подходила к "критической" и мог произойти "взрыв" - Колька привидением покидал собрание "бойцов выясняющих истину". Хорошо видел "точку кипения", после которой был не нужен и "термоядерная реакция синтеза" протекала без него. Если бы в такой момент кто-нибудь из спорщиков захотел узнать кто автор темы - он не смог бы это сделать и под пыткой!
Тогда-то Колькину способность волновать умы сослуживцев и определил словами: "бросил кость"...
Друзья по стройбату! Не сердитесь: не собираюсь вас сравнивать с четвероногими животными, пищей которых в основе - кости.
Но как было ещё назвать зловредную деятельность товарища? Его высказывания "на грани" меня абсолютно не трогали, для меня они были простыми и понятными, "избитыми" и что-то сказать новое о них было невозможно. Почему другие на них так бурно реагировали, и что такое вообще наша реакция на слова - об этом знает совсем малая часть людей.