Прохожий
Шрифт:
– Это руна Рок. Символ сущего, но не проявленного духа, являющегося и началом, и концом всего. Судьба, неизбежность. Предначертанный исход.
– Понятно, – пробормотала Александра.
– Я вам чуть попозже все это объясню, – любезно пообещала ассистентка медиума.
– В этом нет необходимости, думаю, – резче, чем собиралась, ответила художница. – Я рунами не интересуюсь. Мне важнее понять, как я могу составить хоть сколько-нибудь ценное мнение о вашей коллекции. Вы ведь собираетесь заплатить мне за это.
Клавдия тонко улыбнулась и подняла оргонайт выше, отчего он красивее не стал:
– Итак, в форму для заливки я кладу
Клавдия постучала по оргонайту снизу, по центру плоской стороны:
–Затем я кладу главный камень силы, который соберет и распределит все энергетические потоки. В данном приборе это – кианит. Достать его непросто, только по предварительному заказу. Кианит – настолько сильный камень, что носить его на теле долго не рекомендуется, можно впасть в депрессию. Да и ювелиры его не любят – он крошится при обработке. Но в оргонайте кианит просто не имеет себе равных! Это непревзойденный дирижер своего маленького оркестра!
– Секстета, – чуть слышно уточнил медиум, чутко внимавший речам своей ассистентки.
–Затем я все заливаю эпоксидной смолой,– продолжала Клавдия.– Отвердитель готовится по моей собственной рецептуре. Могу сказать только, что я добавляю туда янтарную крошку. Такой оргонайт отлично подходит для нейтрализации вредных излучений от приборов!
В голосе Клавдии зазвучали заученные рекламные интонации:
–Мы, жители городов, находимся в плену агрессивных электромагнитных полей, даже если не пользуемся компьютерами и мобильными телефонами! Этот прибор просто необходим в каждом доме! Но специально для вас я сделаю другую подборку камней. Ваш оргонайт будет защищать от вредных человеческих влияний. Вы много общаетесь с разными людьми, и это травмирует ауру.
«Сегодня травмирует как никогда», – заметила про себя художница. Вслух же она уклончиво произнесла:
– Вы очень любезны, но сразу хочу предупредить, что к подобным темам я всегда была равнодушна. Так что вряд ли у меня получится оценить ваш прибор по достоинству.
Клавдия сострадательно улыбнулась:
–Верите вы в действие оргона или не верите, прибор будет работать. Солнце светит всем, даже слепым.
Александра не нашла что ответить на это замечание, и Клавдия победно улыбнулась:
– Мы часто имеем дело со скептиками, и, поверьте, скептицизм превращается в труху при столкновении с реальностью! Нас называют шарлатанами, обманщиками лишь за то, что мы обращаемся к самым истокам жизни, чтобы почерпнуть в них истину, найти исцеление.
– Человечество развивалось миллионы лет, иногда заходя в тупики, но тем не менее развитие всегда шло только вперед, – подал голос Леонид. – И когда же человечество начало массово деградировать, болеть, уничтожать само себя? Да лишь в последнюю сотню лет, вместе со стремительным развитием науки. И это не совпадение, нет! Это очевидность, от которой люди отворачиваются в детском страхе, предпочитая успокоительные мифы, созданные наукой. Вода, воздух, силы Земли – все это коверкается и уничтожается, и во имя чего? Сейчас на 3D-принтере можно напечатать сустав для замены. Скоро можно будет напечатать человека целиком. В интернете можно купить любой орган или оплодотворенную яйцеклетку. Некромантия, за которую в былые времена жгли на кострах, – детская забава по сравнению с тем, за что сейчас дают всяческие премии. А колдунами
Клавдия вернула оргонайт в шкаф и, подойдя к креслу, коснулась плеча медиума:
– Ты волнуешься. Я заварю тебе травяной сбор.
Леонид покорно склонил лысую голову. Александра осторожно откашлялась и произнесла фразу, которую давно заготовила:
– Ну, для первого ознакомления я увидела достаточно, кажется. Если позволите… У меня еще дела…
Хозяева лаборатории не стали возражать против ее ухода. Медиум в самом деле выглядел очень утомленным. Он закрыл глаза и лишь слегка кивнул в ответ. Клавдия, озабоченно взглянув на него, направилась к двери.
– Еще на два слова, – через плечо бросила она Александре. – Я вас надолго не задержу.
Они прошли на кухню, где Клавдия сразу поставила на газ закопченную медную кастрюльку. Александра присела на угловой диванчик и огляделась. Обстановка и техника были не из дешевых, но все в целом производило впечатление неряшливости и запущенности. Тарелки с объедками на столе, плита в пятнах, груда посуды в огромной керамической раковине… Было ясно, что хозяйка не страдает манией чистоплотности. Черный кот медитировал в углу у окна, сгорбившись над миской с сухим кормом. Судя по выражению морды, жизнь разочаровала его давно и окончательно.
Клавдия тем временем рылась в подвесном шкафчике, доставая бумажные пакеты и жестяные банки. Она не переставала говорить:
– Я вижу, что вы очень скептически настроены против нас, но знаете, это даже к лучшему! Тем ярче будет ваше прозрение. Ко мне вы чувствуете недоверие и антипатию, я права?
Клавдия неожиданно повернулась, пронзая гостью цепким взглядом. Александра, чуть поежившись, солгала:
– Ничего подобного.
Ассистентка медиума густо хохотнула:
– Да у вас это на лице написано! И мне, в общем, все равно, как вы ко мне относитесь. Важно, чтобы вы воспринимали всерьез Леона.
– А я его воспринимаю очень серьезно, именно поэтому к вам и пришла, – твердо ответила художница, на этот раз не покривив душой.
Клавдия удовлетворенно кивнула:
– Леон – уникум, достойный особенного отношения. И он страшно выматывается, каждый контакт стоит ему огромных энергетических потерь.
В ее голосе зазвучали мягкие, сентиментальные нотки:
– Этот дар был у него всегда, с самого детства. Леон часто болел и после таких озарений просто пластом лежал. Мама страшно за него боялась… Он и в школу почти не ходил, учился дома. Наблюдался у кучи разных врачей. Его обследовали, держали в больницах, пичкали таблетками. Никто ничего не понимал, не желал увидеть очевидное – что Леон просто создан не так, как большинство людей.
Вода в закопченной кастрюльке вскипела, и Клавдия щедрыми щепотками принялась бросать в кипяток травы, которые брала из пакетов и коробок не глядя, будто наугад. Воздух немедленно пропитался крепким пьянящим ароматом. Выключив газ, Клавдия вновь повернулась к гостье:
– Школу Леон заканчивал лежа в психиатрической больнице. Его озарения принимали за шизофренический бред. Родители боялись его. Его – самого безобидного человека на свете! Друзей, конечно, никаких. О девушках смешно и думать. Вакуум, отчаяние. Я одна была на его стороне, одна на всем свете. Он не раз думал о самоубийстве в то время. Такие способности, не находя выхода, разрушают человека быстрее, чем самая страшная болезнь. И даже сейчас, когда Леон научился обуздывать свою силу, направлять ее поток в нужное русло, он страдает. Помогает людям, исцеляет их, а сам часто не в состоянии с постели встать. Он и ребенок, и старик одновременно, а я…