Проклятье Первородных
Шрифт:
– Странно, как и в прошлый раз, – скорее всего, рассуждение вслух стало единственным спасением от помешательства. – Наверное, перемещается человек вместе со всем, что находится непосредственно на теле.
Клеон сам удивился, как легко мозг принял версию о перемещении человеческого тела в пространстве через разломы в реальности. Тот факт, что в местах, которые Клеон искал, неизвестно откуда появились именно разрывы знакомой человеку реальности, он уже не оспаривал.
Он мог долго играть в игры с собственным разумом, и подбирать логические объяснения тому, что не поддается никакой логике. Однако подобная игра
– Как я понимаю, физического прохода между огромными базальтовыми блоками нет, – Клеон продолжал разговаривать сам с собой, чтобы не слышать бешеного стука сердца в полной тишине. – Попасть внутрь стен обычным способом невозможно, гладкие блоки стоят слишком близко друг к другу.
В первый раз он подумал, что каким-то способом пролез вместе с рюкзаком в щель между блоками размером не более двадцати сантиметров.
Во второй раз он четко помнил, как сделал один шаг на тропинку, и оказался прямо у гладкой поверхности черных глыб, расстояние до которых было примерно пару километров. Мозг запомнил вращение тысяч базальтовых осколков, из которых и состояли кажущиеся гладкими скалы. Цикличное движение, благодаря которому Клеон оказался по другую сторону круга.
В третий раз, оглядывая громадное пустое пространство внутри круга черных стен, Клеон понимал, что неизвестным науке способом оказался внизу, на огромной глубине под тоннами сыпучего вещества. Конечно, теоретически он мог провалиться в воронку закручивающегося черного песка, и попасть в некие природные пустые полости или пещеры, находящиеся под землей.
Только в этот раз мозг не удавалось обмануть логическими уловками, то, что происходило объяснить было невозможно. Клеон нашел мужество признаться сам себе, что он никуда не падал и не проваливался, просто за несколько секунд оказался на огромной глубине. Что еще это могло быть?
Пространство внутри скал ничем не отличалось от предыдущих мест.
– Ну теперь хотя бы понятно, почему темно, – Клеон посмотрел наверх, и конечно, ничего не увидел. Насколько хватало человеческого взгляда, вверх взметалась черная зеркальная поверхность стометровых глыб. – Скалы находятся глубоко под землей и в этот раз нет открытого верха.
– Тогда тем более непонятно, откуда исходит свечение, – пробормотал Клеон, оглядываясь по сторонам.
Первое ощущение темноты рассеивалось, все внутри наполнялось рассеянным черным блеском, не объяснимым с точки зрения земной науки.
Ничего внутри не соотносилось с известными человеку законами восприятия. Полная тишина страшно давила, только сейчас Клеон понял, что в привычном ему мире никогда не бывает так тихо. Тотальное безмолвие разрезало мозг острыми лезвиями намного сильнее мощного шума.
Усиливающийся черный блеск буквально раздавливал глазные яблоки и представлялся извивающимися змеями, опутывающими сознание.
Никогда бы Клеон не подумал, что сможет реально ощутить, как медленно сдается мозг под напором наступающей тьмы кричащего безумия.
Клеон снял рюкзак, достал фонарик,
Зачем он снова пошел в центр пространства внутри стометровых гладких скал, прекрасно уже понимая, что там обнаружит? Он же уже знал про проходы, «врата в бездну». Точно знал, что обнаружить в центре.
Объяснить непреодолимое влечение все увидеть собственными глазами Клеон не мог. Мозг всеми силами сопротивлялся, подавая мощные импульсы телу, сигнализирующие о дикой опасности. Память для этого и развивалась в процессе эволюции, чтобы хранить информацию о местах опасности и предупреждать человека держаться подальше от источников угрозы.
Все это Клеон понимал, но продолжал медленно идти вперед, с трудом передвигая ноги. По мере продвижения свет фонаря тускнел, не потому что, садились батарейки, а потому что черный блеск становился все интенсивнее.
– Не могу определить природу и источник такого свечения, – Клеон не мог переносить пустую тишину, заполненную мерцающим черным светом. – Я все равно не могу понять, как свет может быть черным?
Клеон употреблял сочетание «черный свет», понимая, что слова исключают друг друга. Но по-другому описать то, что он видел, не мог.
Он все же выключил фонарь и посмотрел прямо перед собой, чтобы хоть примерно определить природу неизвестного света, который видит уже третий раз. Он вглядывался в мечущиеся прямо перед глазами угольные искры.
– Такого не может быть… Движение другое, совсем другое, черный свет – живой…, – успел прошептать Клеон до того, как обхватил голову руками, согнулся пополам и чуть не рухнул на базальтовое основание.
До того, как голову чуть не разорвало от ощущения впившихся тысяч острых иголок, он успел понять, что свечение – неоднородное.
Клеон не сильно разбирался в физике, но, как и любой другой человек, сразу ощутил мерзкую чужеродность окружающего освещения. Он успел разглядеть приближающиеся к глазам тысячи угольно-черных точек, постоянно перемещающихся и сливающихся друг с другом. Мелкие точки вблизи оказались едва различимыми вытянутыми сфероидальными пузырьками, которые ежесекундно лопались и выбрасывали густые капли маслянистой жидкости.
Голову разрывало не только от ощущения леденящей инородности всего происходящего. В последнюю секунду Клеону показалось, что сфероидальные лопающиеся пузырьки складываются в размытую картину. Спасло Клеона от безумия в тот момент только то, что он не успел разглядеть сам образ.
– Господи, да что же это такое? – Прошептал Клеон, когда после серии глубоких вдохов сердце немного замедлило свой стук.
– Вокруг не свет, совсем не свет. Частицы… это крупицы одного целого… Как может сущность разложить себя буквально на молекулы? – Бессвязное озвучивание увиденного хоть немного удерживало на самом краю пропасти, после которой мозг окончательно сдается на власть безумию.
Клеон сидел на корточках сжав голову, пытаясь успокоиться.
«Померещилось, просто показалось», – мелькающие мысли в голове пытались вернуть привычную работу мозга после того, как неведомая мощнейшая воля пыталась разбить сознание на мелкие кусочки.