Проклятие дракона
Шрифт:
— С дороги.
— Но мы только…
— Крики! — завопил Бейрд, оттопыривая ладонью ухо. — Песня боли и страха!
Каэл снял лук с плеча.
— Это гончие?
— Десятки разных голосов, одни громче, другие тише. Они ревут, кричат, визжат, все просят помощи, — Бейрд дернул за свой рюкзак. — Нам нужно уходить! Прочь!
— С ума сошли? Если кто-то в беде, мы должны помочь, — сказал Каэл.
Килэй ругалась под нос и не слышала его. Она схватила Бейрда за пояс и потащила, увела их к кустам.
— Этот навязчивый старый волк… Я его убью!
— Что
Это был вой, крики боли мужчин и женщин, крики боли животных. Хотя лес пытался подавить их, Каэл слышал ужас в их криках.
— Нет, в кусты, — сказала Килэй, когда он шагнул вперед. — Они идут к нам.
Он пошел за ней с неохотой, пригнулся за кустами и ждал. Бейрд сжался на земле и держал грязный рюкзак у груди. Он зажимал уши, тихо постанывая. Но он хоть не кричал.
Они ждали, крики становились громче. Вскоре Каэл крепко сжимал лук, чтобы не выбежать. Вопли гончих холодили кровь, он слышал зло в их голосах. Но эти крики были другими. Вместо холода его кровь бурлила. Он ощутил гнев еще до того, как увидел телегу.
Она медленно катилась по дороге, обрамленная солдатами. Колеса телеги постукивали, подпрыгивая на дороге. Дно телеги жалобно скрипело. Но эти звуки не заглушали криков пассажиров.
Мужчины и женщины были в телеге со всех сторон. Каэл видел по их рыжим волосам, что они из Беспощадных гор. Они были в одежде из грубой ткани, а не в броне, и он осознал, что это простой народ, жители, которых Титус поймал при завоевании.
Его кровь опасно забурлила, когда он увидел их. Жители были набиты в металлические клетки, лежали друг на друге, как груз. Они сжимали прутья пальцами. Они били по прутьям кулаками. Каждый пару мгновений их человеческие вопли сменялись криками животных, они бились в конвульсиях, молили, их кожа сменялась шерстью и перьями.
Каэл понял, что так броня, видимо, сливалась с кожей гончих: они много раз меняли облик, пока железо не становилось их частью.
Солдаты графа Титуса охраняли телегу. Они шли уверенно, их головы в шлемах поворачивались, они озирались. Один из солдат ткнул копьем в клетки. Он рассмеялся, услышав вопль.
Килэй шипела в предупреждении, но было слишком поздно. Лава, кипящая в груди Каэла, вырвалась огнем, и ярость взмыла к его голове. Он не мог остановиться. Гнев ревел в кончиках его пальцев, он вышел из-за кустов. Он смотрел на солдата…
И он послал стрелу в его смеющийся рот.
Килэй сказала нечто, не подобающее даме, она подняла капюшон, но Каэл не слушал. Он смотрел на следующую мишень.
Солдаты беспомощно падали от его стрел. Гнев сковал его, и его конечности двигались в смертельной последовательности. Он смотрел на бреши между частями брони, и его руки выпускали стрелы.
Килэй выбежала из-за него, бросилась в гущу. Она отрезала поводья лошадей, и они побежали прочь из-за ее запаха, широко раскрыв глаза. Возница совершил ошибку, пытаясь отбиться. Она подняла его с сидения и нанизала на свой меч.
Килэй запрыгнула на вершину телеги. Она легко
Они смогли уменьшить количество стражи, и солдаты сменили тактику. Они собрались за телегой, закрываясь от стрел Каэла за пленниками в клетках.
Это было лишь неудобством. Каэл вытащил стрелу и прошел полукруг, глядя на первый участок кожи, появившийся из-за телеги. Может, из-за сосредоточенности на солдатах он не увидел, как чудовищная тень упала на его сапоги…
И не услышал ветер, свистящий от больших блестящих крыльев.
Его затылок ударился о землю с силой. Шок прогнал онемение. Он заметил кроны деревьев над собой, а потом что-то большое закрыло его зрение.
Что-то черное и с запахом гнилого мяса. Он ощутил внезапное давление на плечах, а потом боль. Ужасную боль. Она была такой резкой и внезапной, что Каэл закричал. Он бросил лук и извернулся, чтобы увидеть, что впилось в его плоть.
Острые жуткие когти. На него смотрело лицо, человеческое, но ужасно искаженное. Его нос вытянулся так, что задевал верхнюю губу. Человеческие зубы висели под носом. Они были желтыми и мокрыми от слюны. Челюсть выпирала почти так же, как нос, и это напоминало клюв.
Это и был клюв. Каэл увидел талисман на груди монстра и сразу понял, кто это.
Черноклюв.
Два глаза смотрели на него. Они сияли, как стекло, он видел свое бледное перепуганное лицо в зрачках. Длинный серый язык появился между острым носом и выпирающей челюстью, и Черноклюв провизжал:
— Убью! Я тебя убью!
Каэл пытался двигать руками, но когти сжались сильнее. Они впивались, давили на его когти и прижимали руки к земле. Его глаза слезились от боли. Он едва видел, когда голова Черноклюва опустилась.
— Прочь! Вон отсюда! — закричал Бейрд.
Его первый взмах сильно промазал, но второй попал. Каэл услышал стук, охнул, когда когти отпустили его. Бейрд ударил рюкзаком по голове вороньего шамана, на землю сыпались блестящие перья. Черноклюв завопил и отскочил в сторону, закрываясь огромным крылом, как щитом.
Бейрд слепо размахивал рюкзаком, и Каэл заметил свой шанс. Он встал на ноги и забрал свой лук. Раны на плече были не так глубоки, как он боялся. Кровь текла, но ничего серьезного не было. У него еще были силы держать лук.
— Беги, юноша! — закричал Бейрд, дико размахивая рюкзаком. — Беги! Я его задержу!
Черноклюв уклонился от следующего взмаха и прыгнул, вытягивая обе лапы. Его когти попали по животу Бейрда и отбросили его.
Каэл выстрелил с криком, но Черноклюв уклонился. Его пернатая голова отдернулась, он посмотрел на Каэла. Он расправил крылья и выгнул шею, чтобы убить, когда рев отпугнул его.
Черный медведь вышел из леса, стряхивая листья своим горловым ревом. Медведь бросился на оставшихся солдат. Он отбрасывал их тела когтями, крушил конечности зубами.