Проклятие Синей Розы
Шрифт:
От быстрого бега было больно дышать, а Лауру ещё и трясло от всего увиденного и пережитого. Она опустилась на пол, обхватив голову руками и силясь не заплакать.
Мари присела рядом на корточки, сочувственно покачав головой.
– Здесь она нас не найдёт, не бойся. – пообещала девочка.
– А Гаспар?! – всхлипнула Лаура. – Я оставила его там, одного.
– Он же сказал тебе, что бессмертен! – удивилась Мари. – Она уже нападала на него и не раз. Поверь, я видела сцены и пострашнее… Но он выживал каждый раз. Утром будет как новенький.
Её слова слегка успокоили Лауру.
– Мари… Неужели это и есть твоя мама?! – выдала девушка, после чего её маленькая собеседница
– Нет! Ты что?! Моя мама не такая злюка…Она, наоборот, защищала Хозяина всё это время, пока не появилась ты…
Девочка взглянула на Лауру, боясь её реакции, но та пока пребывала в явном недоумении.
– Это она рассыпала соль перед дверью в его комнату, чтобы эта не прошла… Но сегодня она увидела, как вы целуетесь, и сказала, что больше не будет защищать его. Она его любит, понимаешь? Я и сама не знала. А сегодня увидела, как она плачет и обо всём догадалась сама.
Мари тяжко вздохнула.
– Мама и мне сказала больше к тебе не подходить, никогда и не за что. Но я не могла, она, эта чёрная дрянь, убила бы тебя, а я этого не хочу… Я привыкла к тебе… И мне очень жаль, что я напугала тебя…
– Иди сюда!
Призрачный ребёнок робко прижался к растроганной девушке и они просидели так несколько минут, после чего Лаура сказала:
– Гаспар говорил мне, что стены дома пропитаны специальным составом, поэтому эта сущность не могла проникнуть в его комнату…
– Ну, я же могла!
– Значит, он сам свято верил в свою легенду, а на самом деле его оберегали только вы…
Мари неуверенно кивнула.
– И что теперь нам с тобой делать?
– скорбно произнесла девушка.
– Ждать рассвета. – мудро произнесла девочка, укладывая свою прелестную головку на плечо Лауры.
– Что же ещё?
Сладко, до чего же сладко…
Поцелуй был долгожданным, но от него заныло всё внутри, пробуждая давно притаившееся желание. Мягкие горячие губы отвечали взаимностью, а тело под его требовательными ладонями извивалось змеёй, и до заветного соития оставались какие-то мгновения.
– Лора… - сорвалось с губ и… заставило остановиться.
Лора???
Он широко распахнул глаза, уставившись на приёмную мать. Чего-чего, а влечения пусть и к приёмной, но всё же родительнице, он не испытывал. Её он любил совершенно иной любовью. Вот её дочь…
– Лора?!
– Мэтью, остановись… [12]
– Я не…
Стоп. Хейден увидел себя словно со стороны. Каким образом он попал в тело Мэтью Клабана, своего приёмного отца ? И, вообще, что он здесь делает?! Чужой дом, чужая жизнь. Хотя, было в этом что-то знакомое…
Картинки замелькали в голове как кадры фильма, а вместе с ними память возвращалась как снежный ком, несущийся с горы, стихийно набирая обороты.
Видение замерло, это было лишь одно из череды воспоминаний, и Хейден вдруг понял, что помнит всё – из жизни Мэтью, его прошлой жизни… Вражду с призраком мистера Мартелла, в которого была влюблена Лора. А он … Влюблённый в мать Лауры, которой тогда и в проекте не
12
отсылка на книгу Марии Еровой «Говорящая с НАМИ», где данная сцена прописана более подробно
– Вот говнюк! – Хейден поймал себя на мысли, что ему очень хочется возмутиться, но… Как-то не получалось. Ведь он сам благословил их союз, и, в конце концов, судьба сложилась так, что именно Лоре и Джозу он был обязан своей сегодняшней жизнью… И любовью. К Лауре, их родной дочери.
Но ведь это не всё, так?
Сознание поволокло его в странную дымку и ему сразу же сделалось некомфортно, тесно, словно он оказался зажатым в каком-то резиновом плотном мешке, полном воды.
Попытавшись освободиться, Хейд задёргался, но это оказалось не так-то просто. Ему не было плохо, просто некомфортно, и он даже предложить не мог, где оказался.
Но вскоре он услышал голоса, мужской и женский, звучавшие приглушённо, словно за толщей ваты, причём женский, казалось, проходил сквозь него, задевая все органы, и это было весьма приятно.
– Ребёнок уже слишком большой, от него нельзя просто взять и избавиться! – робко взвизгнул женский голосок, но его тут же перебил мужской, грубый.
– Нам ни к чему ещё один нахлебник! Я сказал, пей отвар! Пей! Иначе я тебя пришибу вместе с твоим ублюдком!
А потом его не стало. Вот так, был и нет, не успев родится. Душу вышибло из ещё не рождённого тела. Боги, как обидно! Родная мать и, должно быть, родной отец…
Но Хейден и расстроиться не успел. Его уже влекло в иную жизнь, где он вновь оказался ненужным, и опять. А ещё он неизбежно погибал в молодом или детском возрасте и уже успел поднакопить достаточно «перевоплощений».
Вот оно откуда, это жалкое чувство вечной ненужности. Неспособность поверить в то, что тебя действительно кто-то может любить искренне, принимать таким, какой ты есть.
Хейден отчаялся. Да, он прекрасно понимал, что это всё – прошлое, и, каким бы оно не было, настоящее важнее. Но тогда ради чего всё это было показано ему? Если бы он мог, то никогда бы не вспоминал… Или у всего есть своя цель? Своё объяснение…
Все его предыдущие жизни были показаны ему в режиме «перемотки назад», от самой последней смерти к более ранним событиям и смертям. Но с чего-то же всё это началось?
И словно в ответ на его мысли, парень оказался на лесной поляне, с любопытством оглянувшись: местность была ему знакома. Да он же сейчас в этом самом зачарованном лесу! Неужели пришла пора вернуться в настоящее?! И это всё?!
Но нет. Хейден взглянул на свои руки – они были не его, вернее, не его настоящего. Более крепкие, хоть и себя он слабаком не считал, более смуглые, покрытые витиеватыми чёрными татуировками. Его истинное имя всколыхнулось в памяти, обдало жаром воспоминаний, заставило разозлиться. Вся жизнь – прошлая, самая первая его жизнь, которую он только мог вспомнить, наполнила голову противоречивыми чувствами блаженства и утраты, нежности и желания убивать, любви и скорби.