Проклятые огнем
Шрифт:
На улицах было темно, лишь кое-где горели редкие магические фонари. Увидев их в первый раз, Винтар удивился: колдунов в Бирикене, судя по всему, недолюбливали, а пользоваться итогами магии, похоже, не брезговали. Впрочем, вполне возможно, что светильники остались еще со времен правления Аурунд, а уничтожать совсем уж все, связанное с памятью ведьмы, местные жители не стали.
Зацепившись за мысль о ведьме, Кенниг вновь задумался о той, которую привезли в клетке. Она ведь еще совсем ребенок. Сколько ей? Издали и не разглядишь, а так – лет семнадцать… Нет, в
А теперь этого ребенка повесят. Как сказал трактирщик – с мешком на голове. Видно, для того, чтоб зевак не слишком уж пугал высунутый язык и перекошенное лицо висельника. Но за что? За что ее казнить? Что она сделала такого?
Будь эта девчонка действительно такой уж могущественной ведьмой, ее бы не удержала эта клетка! Сколько ее сопровождало охранников? Восемь человек? С инквизитором – девять? Да Винтар сам мог разогнать всю эту свору, поставь он такую цель!
А значит… Значит, девчонка невиновна? Значит, она не ведьма и на казнь ее везут зря?
Но какое дело до этого Винтару? Какое ему вообще дело до какой-то там девчонки? У него своя жизнь, а у нее – своя. Пусть и короткая.
Задумавшись, Кенниг чуть не вписался лбом в какую-то стену. Мужчина вздрогнул и оглянулся по сторонам.
Одинокий магический фонарь. Старинный, давно не чиненный, дающий очень мало света.
Дом. Трехэтажный, окруженный крепким высоким забором из тесаных бревен.
И начерченная на воротах спираль, перечеркнутая короткой линией, соединяющей начало и конец. Знак Единого. Огромный Знак, на обе створки.
Дом инквизитора.
Хоть плачь, хоть смейся…
Винтар не хотел делать ни того, ни другого. Все, что он хотел сейчас, – это развернуться и спокойно отправиться спать. Просто отправиться спать, не вмешиваясь ни в чьи дела, не спасая никаких ведьм и не переходя дорогу людям, которые запросто общаются с ратманами.
Он искренне хотел отправиться спать.
Так почему же колдун шагнул вперед и медленно провел ладонью по бревнам забора, чувствуя, как под пальцами вырастает толстый слой льда? Ответа на этот вопрос не было.
Сосульки обычно растут либо сверху вниз, либо снизу вверх. Это известно всем и каждому. Да и северный ветер уже несколько недель как затих, сменившись западным, так что ничем, кроме магии, происходящее объяснить было нельзя: подчиняясь коротким жестам Винтара, ледяная корка, обхватившая бревно, выпустила толстую ветвь, на которую вполне можно было бы встать, не боясь, что она обломится под человеческим весом. Еще несколько таких же сучков – и образовалась вполне приличная лестница.
– Единый, что же я творю! – тихо выдохнул Кенниг и полез наверх.
Усевшись верхом на забор – хвала Единому, был он из ровно спиленных бревен, а не из кольев, – колдун попытался хоть что-то разглядеть в царящей темноте. Хорошо хоть собаки, лаявшие днем, сейчас мирно спали. Но что случится, когда нежданный гость спрыгнет во двор?
Приглядевшись, уже можно было увидеть очертания дома, разбитые у
Ну, или просто отправиться домой.
Одна из собак словно почувствовала во сне все тревоги колдуна: заворочалась, заворчала и, сладко зевнув, принялась потягиваться. Замерла, принюхалась и, зарычав, направилась к забору. А за ней и вторая.
Еще пара минут, и размышлять будет некогда.
Особого времени на раздумье не было и сейчас, а потому Кенниг сделал то, что пришло в голову: короткий пасс – и на лапах псов появились ледяные оковы, а пасти обхватили такие же намордники, мешающие просто разомкнуть челюсти. По крайней мере, можно было не бояться, что собаки залают.
А вот спускаться теперь уже точно придется. И как можно быстрее. Не зря же, в конце концов, намордники создавал, а чем дольше тут сидишь, как ворона на дереве, тем больше вероятности, что тебя заметят. И придется потом объяснять: я – не я, и лошадь не моя.
Раз проблема с собаками разрешена, можно было спуститься вниз так же, как и забрался, а потому Винтар уже через пару мгновений был на земле. Чтоб не привлекать лишнего внимания, колдун растворил свою импровизированную лестницу, а обездвиженных животных оттащил поближе к забору – подальше от людских глаз – и лишь после этого направился к дому.
Честно говоря, он понятия не имел, как заберется внутрь и что делать, если все двери и окна будут закрыты. Опасения, к счастью, не оправдались – задняя дверь была не заперта: видно, слуги поутру начинали заниматься домашним хозяйством и местный мажордом – или кто выполняет эту должность у инквизитора? – решил не утруждать себя лишней заботой.
Маг осторожно проскользнул внутрь дома и замер, озираясь по сторонам. Как и следовало ожидать – он попал на кухню. Сейчас тут было безлюдно – сквозь узкую щель из прикрытого крепкими металлическими створками очага блистали отблески света (благодаря чему и можно было разглядеть хоть что-то), на одном из столов рассыпали муку – видно, готовясь замешивать тесто перед рассветом, а рядом выстроилась стопка чистых, заранее заготовленных тарелок.
Винтар прекрасно понимал, что все, что он сейчас делает, обречено на неудачу. Он не знает, где держат девушку, он не знает, сколько человек ее охраняет, он не знает, есть ли какие-нибудь ловушки – специально для таких вот незадачливых спасителей, – и все равно он лезет в пасть к Тому, Кто Всегда Рядом.
Ладно, попробуем рассуждать логически. Где обычно держат пленников? В темницах. Причем темницы должны быть специально спроектированы при строительстве и оборудованы соответствующим образом. Особенно если эти пленники – маги и могут, например, вызвать огненный дождь или маленькое компактное землетрясение.