Проклятые сны
Шрифт:
Румпелю было на вид лет пять или шесть. Одет он был бедно, не по погоде: короткие штанишки, башмаки, требующие каши, рубашенка из мешковины и плащик, напоминающий половую тряпку. Мальчик бросал мелкие камешки в особенно жирного и длинного червяка, не замечая ни темноты, наполненной страшными и странными звуками, ни холода, забирающегося под это подобие одежды и терзающего маленькое тщедушное тельце.
Румпель поднял голову в верх и долгим внимательным взглядом вперился в одно из окон здания, которой Белль подпирала своей спиной. Любопытство заставило ее пересечь улицу и заглянуть
За окном была семья. Родители, дети. Все сидели за столом, разговаривали за ужином. Румпеля мучил то ли голод, то ли одиночество, то ли все вместе. Он тяжко вздохнул, подул на ладошки и потер их, отчаянно желая согреть. Белль стала очень грустно на душе, сил стоять не было и она села рядом с мальчишкой на грязный тротуар. Некоторое время они сидели бок о бок, погруженные каждый в свои мрачные мысли, не в силах спастись от них в милой беседе друг с другом.
Вдруг дверь таверны с треском отворилась, заставив Белль и Румпеля отскочить и отойти подальше в сторону. Два пьяных мужчины, похожие на разбойников, вытаскивали третьего на улицу.
– Мошенник! Трус!
– приговаривали они.
Они бросили безвольную жертву посреди улицы и стали бить ее ногами.
– Ублюдок! Мразь! Получай!
В избитом, сжавшимся, истекающем кровью человеке Белль безошибочно узнала Малкольма. Румпель рванул к отцу. На секунду позабыв об особенностях путешественника по миру воспоминаний Белль попыталась мальчика перехватить, но руки ее прошли насквозь, без всякого эффекта.
– Отпустите его! Не бейте!
– прозвенел детский голос, - Оставьте! Прошу!
– Уйди, мальчик! Пока тебе не перепало!
– один из мужчин сильно толкнул Румпеля, и тот опрокинулся на спину.
Тем временем избиение продолжалось, избивающие смеялись. Порыв гнева обернулся издевательством над поверженным. Мальчик же снова подскочил, уже решительнее.
– Хватит!- заорал он, - Довольно! Отпустите!
Новый толчок, новые каменные объятия.
Румпель запыхтел от бешенства, подлетел опять и вцепился зубами одного из мучителей своего отца. На месте укуса выступила кровь.
– Крысеныш мелкий! Он меня укусил!
– завопил мужчина.
Его приятель замахнулся было на пацаненка, но передумал, поправил свою куртку и буркнул:
– Пойдем!
– Но он укусил меня!
– Ты хочешь драться с малолеткой? Он скоро сам отыщет свою смерть. Или подохнет от голода! С таким-то отцом!
Укушенный хмыкнул и скрылся вместе с другом в таверне. Румпель опустился на колено возле отца,откинул волосы, погладил по лицу.
– Пап, ты как? Пап?
– Нормально, Румпель, нормально… - прохрипел Малкольм и поднялся, - Чего ты здесь?
– Ты сказал мне ждать.
– Да? Ладно.
Малкольм прихрамывая зашагал вниз по улице, увлекая сына за собой. Белль неуверенно последовала за ними, но воспоминание резко оборвалось, выбросив ее в белую пустоту.
========== Глава 3. Детство кончилось ==========
Белый туман снова обволакивал Белль. В этот раз он немного поредел, и вместо белой пустоты глазам девушки стали доступны
Как же это относится к Белль?
А вот как. Белль споткнулась о куклу. Тряпичную куклу в синем камзоле, безликую и потрепанную. Она взяла куклу в руки и рассеянно повертела. Она была уверенна, что видела ее в лавке Голда, но не в Сторибруке. В царстве Аида.
– Что она значит?
– рассеянно прошептала Белль, - Покажи мне.
Туман наполнился красками и Белль перенеслась в новое воспоминание.
Она попала в широкую комнату, в которой и тут и там стояли прялки. Из других предметов мебели можно было увидеть пару узких кроватей, стол и несколько стульев. На столе лежала кукла, которую Белль нашла в тумане, только выглядела она новее и была совсем чистой. Недалеко от стола стояла небольшая самопрялка, за которой расположился Румпель, тот же маленький мальчик, который защитил пьяного Малкольма в предыдущем видении. Ловкие маленькие ручки накручивали кудель на веретено и крутили колесо. Рядом две женщины внимательно следили за каждым его движением. Белль сразу узнала их, ведь именно они шесть или семь лет назад помогли юному прядильщику увидеть свет.
– Румпель! Такой юный и такой ловкий. Придет время ион будет прясть. Для королей и королев, - прощебетала одна из них, та, что была со светлыми волосами, которая в прошлом первая заговорила с Малкольмом.
– Я думал у меня нет талантов, - улыбнулся Румпель.
Было заметно, насколько приятна и удивительна для него была похвала.
– Чушь!
– буркнула вторая женщина, высокая и статная, с более темными волосами и более свежим лицом.
– Это непросто талант. Это дар!
– поддержала ее первая, - Любой бы взял тебя в подмастерья.
– Если мне станут платить, то тогда мы с отцом не пропадем, - задумчиво произнес мальчик.
– Румпель, тут твой дар бесполезен, так как все знают,что твой отец плут, - возразила вторая
– И трус, - кивнула первая.
– Если хочешь жить счастливо — отправляйся туда, где о нем никто не слышал.
– Один?
– удивился Румпель с нотками отчаяния в голосе, - Без него?
Светловолосая женщина порылась в карманах своего передника и извлекла оттуда маленький овальный предмет, который Белль безошибочно идентифицировала как волшебный боб.
– Этот боб откроет портал, который унесет тебя далеко - далеко отсюда, - женщина протянула боб Румпелю.
– Он может унести тебя в иные миры. Начнется новая жизнь, - продолжила темноволосая, - Но только для тебя. Не для отца.
– Но он вернется за мной, как найдет работу!
– безапелляционно заявил Румпель.
– Не вернется. Он в таверне.
– сказала темноволосая.
– Зачем ему работа?!
– риторически воскликнула другая.
– Зачем ему ответственность?!
– Отец для тебя — вечная обуза, Румпельштильцхен.