Проклятые сны
Шрифт:
– Вот за это я тебя и люблю, - Румпель бросил на Кору взгляд, исполненный безумного обожания.
– Интересно, за что ты любишь меня?
– риторически спросила Белль. Ответил бы он ей на этот вопрос? У нее самой ответов не было.
Кора бросила на него ответный нежный взгляд, подошла близко-близко и положила руку на его грудь, со стороны сердца:
– Научишь?
– Как иначе.
– Я сделаю это сегодня. И мы будем вместе. Жди меня в саду.
– Скрепим уговор поцелуем, - ласково вымолвил Румпель и прижался своими губами к ее.
Воспоминание оборвалось, оставив заговорщиком у Белль за спиной.
Меньше всего Белль ожидала оказаться там, где оказалась — в лавке деревенского мага, которому Румпельштильцхен продал своего второго ребенка. Причина была ей ясна: Румпеля контракт тяготил, и он скорее всего придет выкупить сделку. Но если он контракт разорвал, то каким образом Аид сумел его заполучить? Белль тихо встала в уголке, желая поскорее во всем разобраться.
Деревенский маг разбирал какие-то свои травки, когда кто-то снаружи постучал ему в окно. Маг раздвинул ставни, но никого не увидел. Зато старый знакомец появился прямо в лавке, за его спиной.
– Ку-ку!
– безумно рассмеялся Румпельштильцхен, - Есть места, где время будто бы застыло.
– Я знаю кто ты, Темный.
– Так и я тебя помню!
– Ты очень изменился, - отметил Маг.
– О, да!
– горько воскликнул Румпель, - Раньше я был смертным, высокоморальным человеком, попавшим в беду. Ею то ты и воспользовался. Подловил меня в нужный момент! Только ведь долг тяготит меня!
– Ты же сам понимаешь…Контракт заключен, - недобро улыбнулся лекарь, - Я при всем желании разорвать его не могу. Ты — мой должник!
– Должник!
– рассмеялся Румпельштильцхен, зловеще, безумно, жутко, - Все так. Но любой долг может списать смерть.
Темный вырвал сердце Мага из груди:
– У меня с кредиторами разговор короткий.
Рука, затянутая в кожаную черную перчатку сжала сердце. Маг повалился замертво. Его убийца, вполне удовлетворенный результатом, удалился.
Белль передернуло. Этот человек будто не был Румпелем, но самое страшное, что был. Теперь ясно, как контракт попал к Аиду. Белль также с горечью подумала о том, что не отправься Румпель с Эммой в Преисподнюю, то возможно и опасности никакой для их ребенка не было бы. Видение прервалось.
Следующая драма прошлого развернулась в саду. Белль обнаружила себя стоящей под огромным дубом. Рядом с ней стоял и Румпельштильцхен. Белль показалось даже забавным, что любовники должны были встретить друг друга, совершив убийство. Он, уже без перчаток, но по-прежнему прячась за маской Темного мага, нервно переступал с ноги на ногу.
А вот и Кора показалось. Вся в белом, словно приведение, женщина широкими шагами пересекла сад. При виде ее лицо Румпеля вновь обрело человеческие черты.
– Я уже начал беспокоится!
– Но я пришла.
Румпель поцеловал ее, а потом отстранился, почувствовав холодность и отчужденность.
Белль догадалась, что сейчас Кора разобьет ему сердце. Она вдруг решила, что у нее чрезвычайно интересные ноги, во всяком случае, они намного интереснее, чем разбитое сердце. Разбитое в очередной раз.
– Что-то случилось?
–
– Да. Случилось.
– Что именно? Не смогла убить короля?
– Смогла бы, да передумала, - чужой, жесткий, холодный голос Коры лишил его самообладания.
– А…
Белль заметила, что у него нервно задрожала нога, его сломанная нога. Она осмелилась снова на них посмотреть.
– Прости меня, милый Румпель, - печально и нежно Кора погладила его по щеке, - Я не сбегу с тобой. У меня завтра свадьба.
Румпельштильцхен тяжело вздохнул, отступил на шаг и указал пальцами на ларец у Коры в руках:
– Чье сердце в ларце?
– Не будем усложнять, - взмолилась Кора.
– Ты обманула меня… Чье сердце?
– Мое, - выдавила Кора, - Мое. Так нужно.
Белль прикрыла глаза и отвернулась.
– Ты говорил мне, что я должна поставить всех на колени. Мое сердце мешает мне.
– Ты никогда не любила меня… - Румпель горько усмехнулся и развел руками, - Нет уж… Легко ты не отделаешься! У нас уговор! Я заберу твоего ребенка.
– Ты сам изменил уговор, Румпель, - жестко возразила Кора, - Я отдам тебе ребенка, если он будет от тебя. Прости, но ни один мой ребенок твоим не станет.
Белль не смогла заставить себя посмотреть на него. Все, что она смогла уловить — это то, как он развернулся на каблуках и яростно бросился прочь, а потом и вовсе переместился. Отчаянно, виновато Кора окликнула его по имени, но было поздно.
========== Глава 12. Внешность обманчива ==========
Белль шла, точнее плыла, в белом тумане. Он снова сгустился вокруг нее, обволакивал, забирался внутрь, мешал дышать, мешал… Однако, ее не сильно это беспокоило. Больше нет. Белль размышляла о Коре и о Румпеле, о том, что их связывало и о том, как Кора все разрушила. Неужели она, Кора, спланировала все заранее, давно рассчитала все до мелочей, умело играя на чувствах своего любовника? Белль так не казалось: ведь Кора вырвала свое сердце, чтобы принять пусть и неправильное, но нужное именно ей решение, принести жертву ради достижения власти. Но поступок Коры имел страшное влияние, укрепил уверенность Румпеля в том, что никто никогда не сможет его полюбить. Ужасная иллюзия с ужасным основанием. Белль сложно было даже представить себя на его месте: сложно представить, что кто-то готов вырвать собственное сердце, чтобы не быть с тобой. Иллюзия Румпеля питала и ее собственные иллюзии. Могло ли быть что-то иллюзорное стать чем-то настоящим? Или они вдвоем уже давно танцевали глупый танец под давно отзвучавшие звуки беспощадно устаревшей музыки? Было ли еще что-то помимо ее сострадания и его стремления к любви? Была ли она, эта любовь?
Белль застыла в задумчивой растерянности и засунула руки в карманы. И тут она нащупала то, что меньше всего ожидала найти: надколотую чашку. Ту самую глупую, склеенную-переклеянную, постоянно целую и постоянно разбитую, как вся их совместная жизнь.
Она вытащила чашку и поднесла к глазам. К глазам наполнившимся слезами. Белль моргнула , и слезы потекли по щекам.
– О, Румпель… - всхлипнула она и прижалась губами к этому чудесному и жуткому символу любви, - Надеюсь…Надеюсь еще не поздно…