Проклятые сны
Шрифт:
– Это не то!
– вспылил Бэйлфайер, - Я просто хочу выйти отсюда. Друзей завести. Увидеть мир за этими стенами. Почему ты не доверяешь мне?
– Я доверяю тебе, Бэй. Просто… другим я доверять не могу, - спокойно пояснил Румпель, - Ты знаешь, у меня много врагов. И если ты уйдешь, то любой из них сможет навредить тебе.
Но я думаю, что ты просто боишься, что покинув тебя, я не вернусь.
– Нет, нет, нет… Меня волнует твоя безопасность. Это место безопасно. Оно тебе подходит, - Румпель посмотрел на сына с любовью
Видение оборвалось.
Второе началось на крыше. Да, да. Белль обнаружила себя на покатой, крытой черепицей городской крыше. Здесь же находился и Румпельштильцхен. Злой, растревоженный, обнимающий собственные колени Темный маг сидел на крыше и слушал тишину. Именно слушал. Белль даже показалось будто вот-вот он прижмет к своим губам указательный палец и скажет:
– Тсс.. Не мешай слушать.
Конечно же, ничего он не сказал. Внезапно Румпель напрягся, выпрямился. Видимо нашел, что искал. Услышал, что хотел услышать.
Внизу что-то задвигалось. Белль подошла к самому краю и увидела мальчиков. Некоторые были большими, как Бэй, а некоторые совсем маленькими. Дети выходили из домов, вылезали из окон своих спален и куда-то шли. Белль сделалось жутко и страшно. Румпельштильцхен миновал ее и прыгнул с крыши, благополучно приземлившись на мощенную дорогу. Белль видела, как он прибавил шаг, как его красная мантия замелькала среди белых детских пижам. Вероятно, он слышал тоже, что и они.
Белль немного замешкалась, но потом, набравшись храбрости, тоже прыгнула вниз. Она думала, что что-то почувствует. Хоть что-то. Но в итоге была лишь пустота, безликая и пугающая. Опомнившись девушка побежала в ту сторону, куда решительно ускользнул Румпель, и куда сомнамбулически брели дети.
Дорога привела Белль в лес, а оттуда к лесной полянке. Посреди нее горел костер, а вокруг танцевали дети, разодетые в пестрые плащи и страшные маски зверей и чудовищ. Румпель был тут, в толпе мальчишек. Он выкрикивал имя сына, периодически хватал то одного мальчика, то другого, всматривался в лица. И вот показался тот, кто привел их сюда. Темная фигура. Страшный человечек в капюшоне, похожий на нарисованного Бэем. Он держал ту самую дудку, играл какую-то мелодию, которую Белль не слышала. А вот Румпельштильцхен слышал точно. Он прошел сквозь огонь,подскочил к дудочнику и вырвал дудку из рук.
– Где мой сын, дудочник!
– поломанный музыкальный инструмент полетел на землю.
– Это так они меня называют? Но мы оба знаем, кто я на самом деле, - дудочник снял капюшон и явил свое лицо.
Перед Румпельштильцхен стоял его отец. Питер Пэн. У Белль невольно все сжалось внутри.
– Давно не виделись, дружок!
– продолжил Пэн, - Рад, что ты заскочил на представление. Что? Не ожидал меня увидеть, Румпель? Понимаю. Сам немного удивлен. Смотрю, возмужал, стал
– Чего тебе здесь нужно?
– свирепо спросил Румпельштильцхен.
– Да вот…скука одолела. В Неверлэнде можно играть только с детьми, которые приходят туда во сне. Они не могут остаться. А те мальчишки, которых заберу я — останутся.
– Мой сын у тебя…
– Ага…
– Тебе понадобится что-то посильнее волшебной дудки, чтобы забрать моего сына!
– пригрозил Румпель.
– Волшебную дудку слышит не каждый, - невозмутимо продолжал Пэн, - Лишь тот, кто чувствует себя нелюбимым, брошенным, потерянным. Ты потому ее слышишь, Румпель?
– Не думай, что знаешь меня!
– злость только нарастала в голосе Румпеля, - Ты меня не знаешь. Больше нет.
– Мне кажется — знаю. Под всем этим могуществом скрывается всего лишь одинокий, недолюбленный потерянный мальчишка, - издевательски протянул Пэн, - Мне нравится как это звучит. Так и назову своих новых друзей. Потерянные мальчики. Красиво, не правда ли?
– Говори, что хочешь. Бэйлфайер одним из них не станет.
– Он уже стал. Вопрос в том, что ты сделаешь, чтобы вернуть его?
– Я заставлю тебя пожалеть об этом вопросе, - процедил Румпель.
– Понимаю. Ты расстроен, - сказал Пэн издевательски снисходительно, - Многие родители боятся, что их детей у них отберут. Но только не ты, Румпель? Нееет! Ты боишься, что твой сын сам уйдет от тебя.
Румпельштильцхен отшатнулся. Белль поняла, что Пэн достиг своей цели.
– В конце концов тебе не привыкать быть брошенным!
– Пэн особо надавил на последнее слово, - Каждый, кого ты знал, оставил тебя, не так ли? Как твоя жена, Мила. Не говоря уже о твоем отце. Скажи, почему с Бейлфайером должно случиться иначе?
– Ты ошибаешься, - ответил Румпель и ответил неуверенно.
– Неужели? А давай выясним это? Спросим Бэйлфайера? Ты или я? Если он решит остаться, то я уйду навсегда. Сделка?
– Не буду я с тобой сделки заключать..
– Румпель отступил от Пэна на несколько шагов и вновь стал разглядывать танцующих мальчиков, танцующих без всякой музыки.
– Почему нет? Не уверен, что он останется? Что? Даже узнать его не можешь?
– хмыкнул Пэн презрительно.
– Сложно узнать, когда все в масках..
– Но разве маски должны тебя останавливать? Смотри! Вот он!
– Пэн указывал на мальчика в маске птицы, - Играет с мальчишками и плевать хотел на весь мир. Он счастлив, Румпель. Потому ты и не узнал его.
Белль бы не смогла назвать Бэя счастливым. Безумным — да, но не счастливым.
Румпельштильцхен подошел к сыну, схватил его за плечи, развернул к себе.
– Бэй? Бэйлфайер?
– он снял с сына маску, - Ты в порядке?
– В порядке, - буркнул Бэй, - Чего ты здесь?
– Ты считаешь, что мне нет дела до тебя. Но мне есть. Я здесь,чтобы это доказать.