Проклятые сны
Шрифт:
Видение прервалось.
Она перенеслась в лавку Голда. В подсобку.
Здесь находились Эмма, Нил и … Голд. Голд был ранен: бледный, трясущийся, с кровоточащей подгнивающей раной на груди. Белль вспомнила, почему не застала этого, вспомнила, что в сущности все забыла. Как-то даже те осколочки,которые могли ее вернуть в тот день, прояснить ситуацию попросту исчезли, провалились в небытие. Белль присела на спинку, взирая на него широко открытыми испуганными глазами. Неужто он…
– Защита слабеет, - сообщил Нил, - она прорвется.
–
– Нет! Не вздумай умирать!
– рыкнул Нил и бросил на ветхую столешницу саблю, которой видимо защищался от незваного врага.
– Я умираю. Что поделать, - прохрипел Румпель, - Надо поговорить с Белль… Эмма, прошу вас..
У Белль защипало глаза от слез. Она уже поражалась тому, что они еще у нее остались. Впрочем Румпель всегда был главной причиной ее боли, ее скорби. Он же был и главной причиной счастья.
– Кто такая Белль?
– недоверчиво спросил Нил.
– Хороший вопрос… - Белль улыбнулась сквозь слезы, - Кто такая Белль? Кто?
– Девушка твоего отца, - ответила Эмма, протягивая телефон мистеру Голду.
Потом Эмма отошла в сторону и облокотилась на стол.
Неизвестно, что та, все напрочь позабывшая, Белль говорила ему, но то, что он говорил ей, сейчас, в этом видении, разбивало ей сердце.
– Знаю, знаю… - говорил Голд, - Просто… Белль, милая, я умираю. Знаю, что ты не помнишь кто ты и откуда, поэтому я тебе расскажу. Ты — отважная девушка, спасительница. Красавица, которая полюбила чудовище. По-настоящему полюбила. Которая видит в других добро, а если его там нет — домыслит. Девушка, которая вернула мне меня, такого, каким я был раньше. Впервые в моей жизни. Когда, глядя в зеркало ты опять забудешь себя, то вспомни мои слова… Спасибо, Белль…
Он бросил трубку и пустил слезу.
– Как жаль, что меня не было тогда с тобой, - с горечью сказала Белль, - Как жаль, что я… Я бы возможно даже не знала сейчас о тебе. Я не хочу думать об этом. Знаешь, все что ты сказал… Это не про меня… Я ведь… Я даже близких своих защитить не могу… Без тебя не могу… Я… Боже…
Белль, старавшаяся не плакать и быть сильной, расплакалась.
– Я тебя таким и не помню, - выдавил Нил.
– Любви во мне полно, - вымолвил Голд, - я же тебя всю жизнь ищу по свету, только чтобы сказать, что люблю тебя. И сожалею.
– Кто знал, что ты разорвешь со мной сделку?
– Я ошибся с выбором… - голос Румпеля становился все тише, дышал он все тяжелее, - Можно?
Он протянул сыну руку. Руку, перепачканную собственной кровью.
– Я все еще зол, - пробурчал Нил, борясь до последнего с накатившими чувствами.
– Я знаю… - прошептал Румпель.
Нил схватился за протянутую отцовскую руку, прижался лбом к его лбу и заплакал.
Белль, еще менее стойкая, чем Нил, оказалась в другом видении, в Нетландии.
Впору было вновь радостно
Белль все еще плакала. Но вид Румпеля, живого, все же немного ее успокоил.
Румпельштильцхен стоял напротив Пэна. Вокруг лежали спящие потерянные мальчики.
– Что, пришел за Генри, дружок, - издевательски протянул Пэн, - Понятно. Темный Маг готов отдать жизнь за родную кровь! Кстати о родне… Выходи, Бэйлфайер!
Из зарослей папоротника вылез Нил с арбалетом.
– Я теперь Нил!
– Игры новые — уловки старые, - небрежно бросил Пэн, - Как это трогательно! Отец и сын снова вместе! После того, как ты его бросил, Румпель. Вот это воссоединение.
– Стреляй, чего ждешь!
– поторопил Голд сына.
– Сейчас!
– Нил выстрелил.
Стрела, конечно же, цель не настигла.
– Умно. Но ведь мы это уже проходили, - разозлился Пэн, - неужто забыл?
– Да нет! Запомнил!
– сказал Бэй, - Потому смазал чернилами не только острие, но и древко.
– Бери Генри!
– поторопил Румпельштильцхен.
Нил закинул Герни на плечо.
– Ловко! Только ты уверен, что спасаешь сына?
– злобно спросил Пэн.
– Что может быть хуже тебя?
– Задай вопрос папочке, - процедил Пэн, - Порой бывает так,что тот кто рядом, и есть самый страшный враг.
– О чем он?
– Нил повернулся к Румпелю.
– Нашел, кого слушать!
– отрезал Голд.
– Так ты не сказал ему?
– О чем?
– О пророчестве, - Пэн угрожающе улыбнулся, - Тебя провели, как щенка. Он вовсе не спасает твоего сына. Он хочет его убить.
Нил отмахнулся, и они с сонным Генри, озадаченным Румпелем и призрачной Белль ушли подальше от Пэна и его сонных мальчиков.
Шли они долго, пока не набрели на полянку, которая казалась более или менее безопасной. Нил уложил сына на землю.
– Что за чушь он молол!
– сорвался Нил.
– А, просто забудь, - досадливо махнул рукой Румпельштильцхен.
– Что ты хочешь убить Генри!
– Это его игры, шарады! Главное, что мальчик у нас, и мы смогли уйти.
– Куда только…
– На самый дальний мыс, - уверенно сказал Голд, - Да и сюда они пока не доберутся.
– Эй, Генри, проснись!
– Нил опустился на колени рядом с сыном, - Это я, папа.
– Эй, он не слышит!
– раздраженно воскликнул Голд.
– Так разбуди!
– Пробуждающее заклинание небезопасно, - терпеливо пояснил Голд, - Дай пару часов. Проснется сам.
– Ладно, - согласился Нил, встал и подошел к отцу, - А пока ты мне объяснишь, что имел в виду Питер Пэн. Почему он сказал, что тебе напророчено убить Генри?