Пропавшая невеста 2
Шрифт:
— Между прочим, я много лечила! И ни одного пациента еще не потеряла! — сжав кулаки, сказала она, — всех вылечила. Всех до единого!
От возмущения у нее звенел голос.
— Я же говорю, опыта у тебя нет, — тем временем он взял со стола кувшин и прямо из него, проигнорировав стоящий рядом стакан, сделал несколько жадных глотков, — вот когда он появится, тогда и смотри на меня с осуждением. Если сможешь.
Ника не нашлась, что возразить на эти странные слова. Сердито блеснула синими глазами:
—
— Вот он я.
Час от часу не легче!
— Я хотела узнать, где могу оставить свои вещи и когда приступать в работе.
Он, не оборачиваясь махнул рукой куда-то в сторону:
— Там шатер, все скажут.
— Но…
— Иди.
Не дождавшись от него больше ни слова, Доминика тиснула кулаки и выскочила на улицу.
Невероятный хам! Даже не представился! И как, скажите на милость, с таким мерзким типом работать?
Продолжая ворчать себе под нос, Доминика обошла полевой лазарет и вывернула к неприметному адовару, распластавшемуся по земле серой непонятной кучей. Изнутри доносились голоса, громкий смех и звон стаканов. Кому-то было весело.
Сил возмущаться уже не было, поэтому она просто отогнула полог и шагнула в спасительную прохладу. Шатер сразу затих, а собравшиеся там люди дружно обернулись к ней.
Ника пробежала взглядом по столу: можжевеловый чай, подносы с фруктами, тарелочки со сладостями и небольшие пиалы с вареньем, при виде которых у Доминики заурчало в животе.
— Добрый день, — скованно произнесла она, получая в ответ настороженный интерес.
— Добрый.
— Я из Андера, по поручению императора. Приехала лечить, у меня есть письмо…
— Ну и черт с ним, с письмом, — отмахнулась румяная женщина, — иди к нам. Голодная небось. Пока из столицы доберешься — сама себя сжуешь.
Лекари бодро раздвинулись, освобождая место на лавке, и Ника опомнится не успела, как уже сидела за столом. В одной руке тяжелая чашка, в другой кусок лепешки, намазанной джемом.
— Я…эээ…
И сказать-то ничего толком не могла, потому что опешила и растерялась.
— Ешь. Сегодня лепешки Бренна пекла, они у нее всегда особенные. Корочка хрустит, а внутри мягкие, как облако. Зовут-то тебя как?
Ника послушно откусила, прожевала, проглотила и, чувствуя себя не в своей тарелке, пробубнила:
— Доминика. Можно просто Ника.
— А меня Опра. Если что обращайся — расскажу, покажу, на путь истинный наставлю.
Остальные тоже представлялись, но она лишь рассеянно улыбалась, перескакивая взглядом с одного улыбающегося лица на другое.
— Мы тут, видишь, чаи гоняем. До ужина еще далеко, а есть жуть как хочется.
— Я вообще-то лечить приехала…
— Некого лечить, — не без гордости сообщила Опра.
— Как некого?
—
— Ну вот…
— Ты расстроилась, что ли, глупая? Радоваться надо.
Да какая там радость?! Ника чувствовала исключительно смятение. Оттого что все здесь было не так, как она себе представляла. Думала, приедет, наденет форму лекаря и будет в лазарете между коек ходить и помогать раненым бедолагам.
А здесь все не так! Неправильно. Главный лекарь — как бродяга подзаборный, его помощники больше не беззаботных сплетников похожи. Никакой серьезности, степенности и такта. Да и койки пустые!
И что здесь делать? Помогать некому, учится нечему. Бесполезное место! И себя она ощущала бесполезной.
— Где я буду жить? — спросила, уже догадываясь, что ответ ей не понравится.
После долгой дороге в душной кибитке по пыльным дорогам, она чувствовала себя разбитой. Хотелось умыться и отдохнуть.
— Вон там койка свободна была, — Орта махнула рукой в дальний край шатра, — только надо сходить за бельем.
— Койка? — Ника перестала жевать лепешку.
— Да. Вон та-а-ам.
В самом углу сиротливо стояла узкая лежанка, заправленная серым шерстяным одеялом, рядом легкий плетеный сундучок. А на соседней — явно мужские шаровары и жилетка.
Они что, живут все в месте? В одном адоваре? И лекари, и лекарки, и еще не пойми кто?
Доминика пришла в ужас. Ее не пугали походные условия — жила же в избушке у старой Нарвы. Но там это воспринималось как неизбежное зло, а здесь все казалось жутким варварством. И все меньше оставалось от фантазий, которые она трепетно лелеяла по дороге сюда.
Это вертеп какой-то, а не лагерь! Кого они тут защищают? Живут, как хотят! Веселые, несобранные. Ни забот, ни обязанностей! Это имела в виду Джайла, когда говорила, что понять Андракис можно лишь побывав в лагере?
Ну что ж… она поняла. Все еще хуже, чем казалось раньше.
— Спасибо, — поднялась из-за стола и, гордо расправив плечи, ушла на свое новое место, — если не возражаете, я отдохну.
— Да пожалуйста, — никто даже не попытался ее остановить. Все были заняты чаем и сладостями.
Под байки, непристойные анекдоты и дружный смех, Доминика ровными стопочками разложила одежду, бережно пересчитала и выставила пузырьки с особо ценными зельями. Немного подумав, выложила книгу, позаимствованную в библиотеке Андера — о целебных растениях и камнях. Пусть видят, что серьёзно настроена, а не просто так приехала дурью маяться и чаи гонять!
Однако на нее никто не смотрел. Лекари продолжали непринужденно общаться, будто не в военном лагере были, а на увеселительной прогулке, чем вызывали у нее глухое раздражение и недоумение.