Пропавшие сокровища
Шрифт:
– Подделка?
– тихо спросил Бибевуа.
Кортец развел руками:
– Не знаю. Это вы должны мне сказать.
Бибевуа вскочил, подбежал к настольной лампе и сунул свой острый нос в самый пергамент. Затем, суетливо пошарив по карманам, он извлек лупу и снова припал к листу.
Кортец медленно подошел к нему.
Бибевуа долго разглядывал лист в лупу. Он был явно взволнован.
– Невероятно!
– наконец воскликнул он.
– Подлинник!.. Вы знаете, что это?
Кортец неопределенно
– Приблизительно…
– Это первая страница книги, которую считают погибшей. Вместе с другими сокровищами византийской столицы она была вывезена в Рим из Константинополя в середине пятнадцатого века. Дальнейшая судьба ее неизвестна!
– патетически произнес Бибевуа.
– Этому пергаменту цены нет. Как он к вам’попал?
– Я вам потом расскажу, профессор, - уклончиво ответил Кортец.
– А что здесь написано?
– Извольте! Вот точный перевод. Киклос. Антология византийских поэтов. Эпиграммы элегические, сатирические и любовные, собранные Агафием, юристом и поэтом.
– Интересно… - задумчиво произнес Кортец.
– Какая прелесть!
– с восхищением сказал Бибевуа, разглядывая эмблему древнего титульного листа.
– Но где же вся книга?
– У меня есть надежда, что с помощью титульного листа я найду всю книгу!
– многозначительно произнес Кортец и взял из рук «профессора» пергаментный лист, когда тот пытался отодрать его от ватманского листа.
– Вы хорошо заработаете, если найдете ее. За такую книгу богатые коллекционеры дадут много денег, - сказал Бибевуа.
– Примерно?
– Оценщиком меня возьмете?
– хитро подмигнув, спросил Бибевуа.
– Возьму.
– Смотрите! Без обмана… Эта книга должна стоить не меньше ста тысяч долларов. Мой гонорар скромный - два процента…
Кортец похлопал Бибевуа по спине:
– Я люблю вас, профессор. И потому я готов уже сейчас внести часть вашего гонорара.
Бибевуа оживился:
– О, это было бы неплохо!
Кортец подошел к двери и позвал:
– Мсье Птибо!..
Буфетчик не заставил себя ждать.
– Профессор должен вам три тысячи франков?
– Совершенно верно, мсье.
Кортец вынул бумажник и отсчитал несколько кредиток.
– Вы больше не должны господину Птибо, - весело сказал он, обращаясь к Бибе-вуа.
– Виват дону Педро Кортецу!..
– воскликнул Бибевуа.
– Надеюсь, вы теперь не сомневаетесь в моей кредитоспособности, мсье Птибо?
– Сегодня нет, а завтра опять буду сомневаться, - с юмором, но и с жалостью ответил Птибо.
– В таком случае, приготовьте мне стакан коньяку, - вежливо попросил Бибевуа.
– Я подойду к вашей стойке, как только закончу статью.
Кортец вынул из бумажника еще одну кредитку и подал Птибо.
– Я очень обязан профессору и не хочу, чтобы
В общем зале Кортец подошел к группе художников, сидевших за маленьким столиком. Здесь шла оживленная, прерываемая смехом беседа, но, как только Кортец приблизился, все умолкли.
– Садитесь, маэстро!
– предложил художник с пиратской серьгой.
– Нет, я только на минуту, - сказал Кортец.
– Но я вам помешал, господа? Вы о чем-то говорили…
Он еще издали услыхал свое имя и понял, что разговор шел о нем.
– Нет, отчего же! Я все могу повторить, - с независимым видом сказал художник с серьгой.
– Я рассказывал им забавный анекдот о том, как вы, мсье Кортец, хотели выменять в ленинградском Эрмитаже ван-дейковского лорда Уортона на поддельного Гогена. Кортец саркастически улыбнулся:
– В Париже все идет в анекдот! А насчет поддельного Гогена вы присочинили, Прежан.
– Но он так смешно рассказывает!
– с восторгом воскликнула маленькая натурщица с большим гребнем.
– А-а! Ну, тогда я его прощаю… - снисходительно произнес Кортец.
– Кстати, вы очень нужны мне, Прежан. Вы можете мне уделить сейчас минут десять?
– С удовольствием, маэстро!
Кортец подмигнул маленькой натурщице и, взяв под руку молодого художника, направился с ним к свободному столику в дальний угол кафе.
– Садитесь, Прежан, - сказал он и грузно опустился на стул.
– У меня к вам действительно есть дело. Но эти ваши анекдоты…
– Мсье, - смеясь, сказал Прежан, - это лишь безобидная болтовня! Никто в нее не верит.
Кортец сокрушенно покачал головой:
– Болтовня? Есть на Востоке умная пословица: «Будь осторожен, когда лжешь, но еще больше остерегайся, когда говоришь правду»…
– Прекрасная пословица!
– воскликнул Прежан.
– Завтра же ее будет знать весь Париж.
– Однако то, что я вам скажу, сейчас, должны знать только вы, Прежан, и я, - пристально глядя на него, произнес Кортец.
– Самый верный замок для тайны - это деньги, маэстро, - насмешливо ответил Прежан, играя сросшимися бровями и пощелкивая пальцем по своей серпообразной серьге
– Вы можете хорошо заработать, Прежан… - многозначительно сказал Кортец.
– Как?
– Слушайте… - И, оглянувшись, Кортец зашептал.
– Ого! Интересно… Опять Гоген?
– воскликнул Прежан.
– Нет. Это совсем другое дело… Вы у меня бывали. Помните те два пейзажа, что я привез из Москвы?
– Помню, маэстро. Но… - художник пожал плечами, - я ничего особенного в них не нахожу.
– Я тоже, Прежан. И все-таки я уверен, что если мы хорошо поищем, то можем найти не в них, а за ними что-нибудь очень интересное.