Пропавший линкор

Вильямс Роберт Мур

Через два часа он вернулся к кораблю, таща на плече связанного, с заткнутым ртом марсианина, бросил один только взгляд на судно, и сердце его упало. Корабль был окружен сотнями светящихся газовых существ. Они ползали по корпусу, прилипли к иллюминаторам, стараясь их разъесть, чтобы добраться до своей пищи. Их были сотни. И шары все еще прибывали.

А может, они уже пробрались внутрь?

Он уложил свой груз поудобнее и пополз через открытое пространство с марсианином на горбу. Марсианин увидел газовые шары и застонал, как перепуганный ребенок.

Как добраться

до корабля? И заметят ли его в толчее, которую устроили тут твари? До запасного люка было лишь десять футов. Спаркс мог бы преодолеть их одним мощным рывком. Он вздохнул и приготовился к финальному броску.

Тогда все и произошло. Ближайший к нему газовый шар вдруг перестал завывать и, сделав петлю, завис над Спарксом, словно канюк, рассматривающий падаль. Другие шары, привлеченные действиями первого, тоже ринулись вниз.

Его обнаружили.

Это был конец. У Спаркса не было и одного шанса на миллион. Шары со всех сторон летели к нему. Он вскочил на ноги, пытаясь добежать до люка, хотя уже знал, что не успеет. Бросился вперед, но споткнулся и упал. На него накатила волна непроницаемой черноты. В нос словно ударила кислота. Он ничего не видел и смутно подумал: а может, он уже умирает, может, эта темнота и есть смерть? Никакой боли он не чувствовал.

Внезапно что-то коснулось его. Спаркс закричал и услышал резкий голос:

— Сюда, парень!

У Спаркса перехватило горло от благодарности. Макллрайт! Теперь он понял, что произошло. Старый инженер приготовил у люка излучатель дыма. Волна стремительной черноты и была этим дымом.

Дым! Спаркс услышал, как воют газовые шары, пытаясь наошупь пролететь сквозь дым. Макллрайт повел его к люку. Дверь с лязгом захлопнулась позади них.

В жизни своей Спаркс не был так несчастен, как теперь. Когда он благополучно вернулся на корабль с марсианином, то думал, что теперь у них появится шанс выжить. Вместо этого он узнал, что они обречены. Обречены!

Прошло два часа после его возвращения. Они все столпились в тесном камбузе. Смерть вокруг них проедала стены. Смерть, до которой им оставались считанные минуты.

— Я хотел тебе сказать это, когда ты уходил, парень, — тихо промолвил Макллрайт, — но ты думал, что я собираюсь помешать тебе, и не стал меня слушать.

— Знаю, — хмуро кивнул Спаркс. — Черт, об этом я и не подумал! Я думал только о том, что марсиане могут знать какой-то способ бороться с этими дьявольскими шарами.

— Я это знаю, — чуть улыбнулся Макллрайт. — И не переживай так сильно. Ты поступил очень храбро. Возможно, они действительно знают какой-нибудь способ…

— Да, — уныло ответил Спаркс. — Возможно, они знают.

Он поднял взгляд на марсианина. Тот был живой. Испуганный до полусмерти, но живой. Он сидел на полу, прислонившись спиной к стене, со связанными руками и ногами. Его большие заполненные страхом глаза тревожно метались по помещению. Иногда он что-то говорил высоким, монотонным голосом. Он знал, что находится за стенками корабля, и, может, даже знал, как с этим бороться. Может, он как раз и объяснял им, как уничтожить эти дьявольские шары,

высасывающие радиоактивность.

Проблема была в том, что они не понимали, что он говорит.

Земляне и марсиане встретились при отчаянных обстоятельствах, возможно, от них зависело будущее всей планеты, но они не могли понять друг друга. Они говорили на разных языках. Джон Ормс, специалист по лингвистике, провел одиннадцать лет, пытаясь расшифровать марсианский письменный язык, и потерпел неудачу.

Теперь, когда они нашли живого марсианина, требовалось лишь время, чтобы они смогли понять друг друга. Но как раз времени-то у них и не было.

Секунды уходили в небытие. На стене камбуза появилось красное пятнышко. Макллрайт прихлопнул его куском замазки и проверил, сколько ее еще осталось. Замазки оставалось очень мало.

Сьюттер нервно дрожал. Макллрайт сидел спокойно. Спаркс с негодованием глядел на марсианина. Тот сидел рядом и одновременно был так неимоверно далеко. Это было невыносимо!

Лежащий на полу Фром в который уж раз попробовал сесть и не смог.

— Можно мне немного воды? — прошептал он.

Воды у них было много. Спаркс налил ему чашку из холодильника. Марсианин следил за ними, когда они помогли Фро-му сесть. Капитан начал пить.

— Удача, парень? — тихо спросил он.

— Нет, — ответил Спаркс, — но мы еще не закончили. Должен быть какой-то способ уничтожить этих проклятых тварей, я в этом уверен.

Он вскочил на ноги. Он лгал. С ними все было покончено. Когда за ними прилетит спасательная экспедиция, с нею тоже будет покончено. Кости землян останутся лежать вперемешку с костями марсиан в сухой пустыне и в пыли пустых городов. На этом закончится так хорошо начавшееся исследование красной планеты. Сила людей, победивших космос, чтобы добраться до Марса, храбрость пионеров, бросивших вызов здешним пустыням, приведет лишь к их гибели…

Внезапно Сьюттер закричал, издавая пронзительные вопли человека, узревшего наступление смерти, который знает, что ее не остановить.

На стене появилась красная точка размером с острие грифельного карандаша и тут же начала расти.

Археолог медленно опустился на пол, потеряв сознание. Он не мог вынести такого напряжения. Его оставили лежать. Ему будет легче, если он не увидит наступление смерти.

Красная точка все росла. В камбузе стало очень тихо. Люди затаил дыхание.

И вдруг завизжал марсианин, а на стене появилась еще одна красная точка.

— Заткнись, черт тебя побери! — рявкнул Спаркс. — Мы все в одной лодке…

Он замолчал и уставился на марсианина. Внезапная, дикая надежда заставила сердце Спаркса бешено заколотиться.

Марсианин, казалось, обезумел. Он крутился, извивался, пытаясь освободиться из пут. Он то и дело бросал гневные взгляды на людей и в угол камбуза. Он походил на собаку, пытающуюся предупредить человека о появлении гризли. И, как собака, он мог лишь рычать и бросать умоляющие взгляды.

— Он пытается нам что-то сказать, — прошептал Спаркс, вскочил на ноги и перерезал веревки, стягивающие марсианина.