Пророк, огонь и роза. Ищущие
Шрифт:
На мгновение его охватил безотчётный страх, почти паника, как будто гости, охваченные завистью, могли кинуться на него и попытаться растерзать, как когда-то простолюдины на улице Нижнего Города.
Однако сквозь толпу к нему уже пробивался Астанико с весьма довольным видом.
— Давайте выйдем на балкон, — предложил он, протянув ему руку. — Там будет проще поговорить.
Хайнэ с благодарностью принял приглашение, позволив увести себя от столь пугавшей его толпы.
— Ну, Хайнэ, — сказал Астанико, когда они выбрались на свежий воздух. — Теперь вы видите, как правильно
«Сомневаюсь, что кто-то из гостей может повторить эти слова», — подумал Хайнэ.
— Я, на самом деле, совсем не ожидал, — смущённо улыбнулся он. — До сих пор не могу поверить, кажется, будто это сон. Думаю, смогу прийти в себя только когда вернусь домой.
— Домой? — повторил Астанико резковатым голосом. — О чём вы говорите, Хайнэ? Забудьте о доме, вы остаётесь здесь. Вы разве не слышали, что сказал Онхонто?
«Остайся со мной, всегда», — вспомнил Хайнэ, и сердце у него оглушительно заколотилось, к лицу прилила волна крови.
— Вам оказали величайшую честь. — Голос у Главного Астролога внезапно стал властным, повелительным. — Вы не можете отказаться.
— У меня и в мыслях не было отказываться, — растерянно возразил Хайнэ. — Но я не понимаю… разве я должен остаться во дворце уже сегодня? На ночь?
— Разумеется, — прохладно сказал Астанико. — Если хотите, за вашими вещами можно послать слуг, но не думаю, что вам что-то понадобится. Здесь у вас всё будет. К вам благоволят звёзды, Хайнэ, так что лучше порадуйтесь своему счастью. И помните, что удачу легко спугнуть — например, таким испуганным видом.
Он чуть улыбнулся.
Хайнэ какое-то время изумлённо молчал.
Нет, не то чтобы он был против такого непредсказуемого поворота событий, совсем нет, но…
— Вы ведь не хотите огорчить Онхонто, не так ли? — спросил Астанико требовательно.
— Огорчить? — переспросил Хайнэ и, вздрогнув, отвернулся. — Но ведь останусь ли я здесь сегодня на ночь или нет — это такая мелочь. Разве может она иметь для него значение?
— Вы ведёте себя как маленький ребёнок, Хайнэ, — строго сказал Астанико. — По-моему, Онхонто ясно показал вам своё расположение, только вам одному. Какие ещё доказательства требуются? Откуда такая неуверенность в себе? Вы были совсем другим в начале вечера.
Хайнэ пристыженно опустил взгляд.
— Возвращайтесь, — повелел Главный Астролог. — Для вас приготовят комнату и покажут, куда идти. Думаю, Онхонто ещё захочет поговорить с вами перед сном.
Эти слова одновременно испугали и обрадовали Хайнэ.
А потом он вспомнил, что во дворце у него будет гораздо больше возможностей видеть Марик, и сердце у него затрепетало.
Он почти готов уже был последовать данным ему указаниям, как вспомнил про Хатори и замер на месте.
— Подождите! — воскликнул он. — Мне сначала нужно увидеться с братом, он ждёт меня у ворот.
— Хайнэ, не говорите глупостей, — перебил его Астанико. — Уже слишком поздно для свиданий. Возвращайтесь! Вашим родным всё сообщат, завтра сами напишете им письмо.
— Нет, я не могу, — настаивал Хайнэ. — Я должен сказать ему, прямо
— Хорошо, я пошлю к нему слугу, — в голосе Астанико прозвучало заметное нетерпение.
— Вы не понимаете! Он сказал, что будет ждать меня, значит, будет ждать до последнего, сколько бы слуг вы к нему ни посылали, будет ждать до утра.
— В таком случае он промокнет ночью под проливным дождём, и поделом ему будет за это глупое упрямство! Ни ума, ни приличий у вашего брата! — вскричал Астанико, окончательно выходя из себя. — Идите обратно, вы что, не поняли?
— Не говорите так о нём! — воскликнул Хайнэ, растерянный и возмущённый его напором. — И прекратите разговаривать со мной таким тоном!
Астанико отступил на шаг назад; лицо его, раскрасневшееся от злобы, стало медленно белеть, приобретая привычный болезненно-бледный оттенок.
— Прошу меня извинить, — нехотя сказал он. — Дело, я скажу вам, вот в чём… Моя мать была весьма решительной, я бы даже сказал, резкой натурой, и мне, по всей видимости, достался её характер. По крайней мере, отчасти. Так что иногда я забываюсь и становлюсь, гм, чересчур властным. Видимо, поэтому у меня до сих пор нет жены и, наверное, никогда не будет. — Он рассмеялся, всё ещё несколько напряжённо, и развёл руками. — Редкая женщина потерпит мужчину, который будет указывать ей, как поступать. Впрочем, я не оставляю надежды, что рано или поздно приятная моему сердцу особа…
Он осёкся и посмотрел куда-то вдаль.
Хайнэ молчал, не зная, как на всё это реагировать.
— Ах, Хайнэ, Хайнэ, что же мне с вами делать, — в конце концов, задумчиво произнёс Главный Астролог, постучав костяшками пальцев по ограждению. — Для того, чтобы покинуть пределы дворца, нужно специальное разрешение. Никто не подпишет его вам в столь поздний час.
— А как же остальные гости?! Ведь никто из них не останется здесь до утра!
— Гости — это гости, — чуть снисходительно пояснил Астанико. — А вы теперь живёте во дворце.
«И что же, это значит, что отныне я заперт здесь, как в клетке?» — поражённо подумал Хайнэ, обводя взглядом окрестности.
Дворцовый сад, простиравшийся под его ногами и занимавший площадь в по меньшей мере полторы провинции Арне, утопал в голубовато-золотистых огнях фонарей.
— Во всём есть свои плюсы и минусы, — сказал Главный Астролог, как будто угадав его мысли. — Поверьте мне, Хайнэ, плюсов больше.
Хайнэ подумал о Марик и Онхонто.
Потом о Хатори.
— Ладно, пойдёмте. Я помогу вам увидеться с братом, — внезапно решился Астанико. — Только помните, что для меня это большой риск, так что никому ни слова.
Хайнэ судорожно кивнул, вцепившись ему в локоть.
Они пересекли балкон, прошли через крытую галерею и спустились вниз по какой-то длинной, неосвещённой лестнице.
— Передай господину, который ждёт у Великих Ворот, чтобы шёл к южной части стены, туда, где он увидит статую женщины с головой птицы, — сказал Астанико, подозвав к себе мальчика-слугу. — Пусть вложит ей в пасть вот этот камень, а после спускается по открывшейся лестнице. Такой господин… с ярко-рыжими волосами. Ты легко узнаешь его.