Пророк, огонь и роза. Ищущие

Вансайрес

— Откройте ворота, — приказала Даран, не глядя на него.

И Хайнэ прошёл через них, чувствуя себя бесконечно маленьким, одиноким и уставшим.

«Знаю, что ты где-то тут, — печально подумал он, обхватив себя руками и глядя на предрассветное небо. — Знаю, что ты всегда будешь со мной, но я больше тебя не чувствую. Надеюсь, это изменится, когда взойдёт солнце…»

И он заковылял дальше через пустую площадь, сжимая в исцарапанной

розами руке спасительное приглашение в «родной дом».

Но ещё прежде, чем вдалеке загорелась алая полоса рассвета, он увидел тех, кто заставил его позабыть об одиночестве, и сердце его радостно дрогнуло.

Брат и сестра стояли перед ним, не те, далёкие, а другие, настоящие, с которыми он прожил бок о бок, в общей сложности, двадцать лет жизни.

Хайнэ знал, что они приехали, чтобы спасти его, чтобы вытащить, если понадобится, из лап самого Владыки Подземного Мира, и слезы подступили к его глазам.

— Спасибо, но, к счастью, на этот раз мне удалось на этот раз справиться и самому, — сказал он дрогнувшим голосом, опустив взгляд.

Иннин подошла к нему и крепко обняла.

— Заботься о Кайрихи, — сказала она, улыбаясь сквозь слёзы. — Теперь он твой сын, мы так решили с Хатори. А я приехала, чтобы вернуться во дворец и остаться здесь навсегда.

С этими словами она отпустила его и, не оглядываясь, проделала тот же путь, который проделал Хайнэ, но в обратном направлении.

Великие Ворота захлопнулись за ней, и Хайнэ остался наедине с Хатори, державшим на руках ребёнка.

— Ты тоже меня оставишь?.. — тихо спросил он. — Я уезжаю в Канси. Эсер Санья жаждет видеть у себя нового пророка Милосердного, и у меня нет иного выхода, кроме как принять это приглашение.

— Нет, Хайнэ, не оставлю, — сказал Хатори. — Я же сказал. До самой смерти.

И тогда они сели вдвоём в экипаж и приказали ехать по направлению к Западным Воротам.

Хайнэ взял на руки ребёнка и закрыл глаза, и только тогда ледяной пот хлынул с него градом, и непреодолимая тяжесть упала на сердце.

— От тебя пахнет дымом и гарью, — сказал он, положив голову на плечо Хатори.

— Нынче ночью я побывал на пепелище, — с грустью откликнулся тот. — Всё сгорело, Хайнэ, всё…

Голос его дрогнул и осёкся.

Хайнэ не стал спрашивать, что это значит, только обнял его одной рукой и прижался крепче.

— Я тоже не оставлю тебя до самой смерти, — пообещал он. — Я тебя люблю.

Некоторое

время они молчали.

— Ты уверен, что хочешь отправиться в этот гадюшник? — спросил Хатори чуть позже. — И что это согласуется с тем решением, которое ты принял прежде?

Как он догадался про решение, Хайнэ не знал, однако не стал ничего отрицать.

— Ну, я полагаю, Онхонто тоже не думал, что его во дворце ожидает райская благодать, — он сделал над собой усилие и заговорил весело. — И всё же не боялся ничего, и не противился судьбе, и смог остаться собой. Так же и я. Буду стараться удержаться над пропастью и не позволить себя убить, ни в прямом, ни в переносном смысле.

И в этот момент он снова почувствовал незримое присутствие, и облегчение охватило его.

— Скоро рассвет, — сказал он, отодвигая занавески. — Давай полюбуемся. Да, вот ведь ещё что, Хатори, — вспомнил он. — Канси Энур — портовый город, и, значит, ты всё-таки увидишь море, от которого был вынужден отказаться из-за меня. Я очень рад.

Первые солнечные лучи показались над горизонтом.

Иннин, оставшаяся за дворцовой стеной, также следила за тем, как светлеющее небо окрашивалось в нежные краски рассвета.

— Приготовьте мне комнату, — решительно приказала она. — И кабинет.

И никто не посмел ей возразить, даже те немногие, кто знал, что она нарушила свою клятву и собиралась навеки отказаться от пути жрицы.

— Ты вернулась, — сказала Даран странным мягким, почти нежным тоном.

— Да, я вернулась, — сухо подтвердила Иннин. — Не сомневаюсь, что ты знала, что так и будет. Так что не нужно теперь разыгрывать удивление.

И, оставив Верховную Жрицу, она спустилась в сад.

А там, оставшись в полном одиночестве, Иннин сначала согнулась пополам, а потом распрямилась навстречу поднимавшемуся солнцу, исторгнув из себя немой вопль боли, страдания и отчаяния.

И на всём пути от Аста до Канси Энур вдруг расцвели последние осенние розы, и их тонкий, едва уловимый аромат сопровождал Хайнэ до самого океана, который он увидел впервые в жизни.

И он смотрел на розы, и вдыхал их печальное благоухание, зная, что всё это — прощание с ним его сестры.

Конец 1-й книги.

13 декабря 2010 — 25 сентября 2011 гг.