Прорвемся, опера! Книга 2

Киров Никита

— Да ладно тебе, — успокоил я Ручку. — Тебе же помощника прислали, а то ты один и живых освидетельствуешь по материалам, и трупами занимаешься, и дежуришь, считай, бессменно. А так легче будет.

— А я помощи не просил! — вдруг взвизгнул Ручка. — Может, я один хочу справляться?

Он чуть осекся, а потом тихо добавил, но я расслышал:

— В этом вся моя жизнь ведь.

Он, трезвый и злой, что случалось очень редко, сразу прошёл к разбитой машине, чтобы осмотреть труп.

— Хоть не лопатой его собирать, — пробурчал старый судмед. — Но я-то ладно,

ко всему привычный, и к авариям, и к утопленникам, и к мумиям, которые годами в квартирах лежали, брошенные. Всё видал, не то, что молодёжь, эти сразу нос воротят. Ты хоть раз видел труп, который в канализации три месяца лежал? А я с такими каждый день работаю! А при эксгумации присутствовал? Нет? То-то же! И главное, все, чуть что, так сразу — Ручка, смотри труп! А как не нужен стал — сразу на выход готовят…

— Никто вас не выгоняет, — тут же сказал Ванька. — Наоборот, все хвалили, как опытного специалиста. Вы же мой наставник, Яков Вениаминович.

— Рассказывай мне тут, наставник… Х*явник!

Он склонился над телом Рудакова и продолжил ворчать, попутно осматривая повреждения на теле. Понятно, почему появление младшего помощника его расстроило, ведь это может означать, что его самого скоро пнут на пенсию. Вот Ручка и негодовал, срываясь на Ваньку, а тот старался не обращать внимание на вредного деда и работал.

— Пьёшь ты много, Яха, — негромко заметил Якут. — Если бы не пил, к тебе бы и вопросов не было.

— Все пьют. Ты не пьешь? Ткни мне пальцем хоть в одного, кто не пьет!

Пока они препирались, я стал размышлять. С рутиной на месте ДТП справятся и без меня, а мне надо подумать о дальнейших шагах по дороге домой.

Пистолет Верхушина нашёлся, Рудаков зачем-то взял чужое, да ещё достаточно заметное оружие себе. Обыск на даче ничего не показал, кроме того, что она заброшенная, но свежие продукты у бывшего следака были. Покупал сам или кто-то ему привозил?

Чья это машина, ещё надо выяснить, потому что номеров нет, но тут справится ГАИ. Я разве что могу придать им ускорения, поговорив с кем-то из ответственных напрямую.

Но вопросов оставалось много.

Чеченец Султан так и не позвонил, и вечером я отправился в гости к Ирине, захватив тортик. Обсудили, что стряслось с Рудаковым, она была уверена, что всё, в связи со смертью подозреваемого дело по убийству Верхушина можно прекращать, но я всё же хотел закрыть последние белые пятна. Короче, обсудили всё, говорили о работе… и не только это, конечно. Когда мы закончили утрясать рабочие моменты, вечер продолжился более приятно.

А ранним утром я зашёл в ГОВД, прекрасно зная, что ночью сегодня никто не спал. Как и думал, ночью у всех было очень много работы. Изолятор и обезьянник переполнены, причём, в основном, молодёжью, захваченными ночью в ходе обещанного маски-шоу на дискотеке и в местных ночных клубах.

Опера работали почти все, домой ещё никого не отпускали. Я зашёл к коллегам, а у них на столе красовался богатый улов: кастеты, выкидухи, самодельные нунчаки, крупные вентили от кранов, заточки, должна быть и травка, сто пудов, но было

кое-что и посерьёзнее.

— Видали, — опер Литвинов, один из наших «наркоманов», привлечённый к этой операции, показал всем компактный короткоствольный автомат со складным прикладом. — Никогда с таким не встречался. Это китайский?

— Это Борз, — пояснил коротко-стриженный мужик в чёрном бронежилете. Офицер из ОМОН, но я его не знал. — Армянский автомат, я такие в Нагорном Карабахе видал.

— Чехи ещё такие делали, наладили производство при Дудаеве, — добавил другой омоновец, рыжий здоровяк, и закурил. — Нас тогда в командировку туда отправляли, целую партию таких нашли, на границе. А вот это, — он подобрал нож из кучи, — как он с ним вообще ходил? Ножик как у Крокодила Данди!

Нож-то и правда знатный — могучий, огромный, настоящий тесак. Неудивительно, что тут же стоял криминалист Кирилл и жадно глазел на вожделенный холодняк.

— Автомат у братвы изъяли? — поинтересовался я.

— Ага, Паха, — Литвинов меня заметил и кивнул в знак приветствия. — Постреляться где-то хотели, да не дали им.

Подробности может сказать отец, к нему-то я пришёл, но по другому делу. Но сначала надо разобраться с другими вопросами.

— Кирюха, ты ствол Верхушина отстрелял, сверил пули? — спросил я, отведя криминалиста в сторонку. — Из него же его убили?

— Нет, не совпадает, — он замотал головой. — Да и вряд ли бы бывший важняк взял бы с собой мокрый ствол.

— В нас стрелять ему ничего не мешало.

Ладно, ещё одно белое пятно в этом деле, которое надо закрасить. У трупа не спросишь, но всё же кто те люди, что были в квартире самого Рудакова на момент убийства Верхушина? Не всех мы узнали, а видела их только чёрная кошка Инга, как её прозвал Василий Иваныч, когда забрал к себе домой. Кошка жила сейчас на новом месте, и старый опер души в ней не чаял.

У отца в кабинете тоже переполох, людей у него мало, а работы вал, ведь всё отделение РУОП в городе по приказу главка подключили к ночной операции. Им даже было некогда совместно с нами заниматься приехавшим боевиком, который будто про меня вообще забыли.

Работы столько, что даже дядя Витя явился на своих костылях. Он сидел на своём месте и помогал заполнять справки и строчил рапорта — целая пачка лежала перед ним.

— Это сегодня бреднем всех хватают, — негодовал он, — а завтра ещё эти учения начнут.

— Какие учения? — спросил я.

— Так в Дагестане автобус с заложниками захватили, боевик, едрить его за ногу, бабки запросил, и в Чечню с этими бабками умотал. А тут — сам знаешь, теперь по всей стране будут учения устраивать. Толку от них, когда само начальство только и может в таких ситуациях ответственность друг на друга спихивать.

Дядя Витя психанул и бросил ручку на стол.

Про этот случай я не помнил… но помнил другие, очень громкие дела и теракты, которые ещё случатся в будущем. Надо бы подумать, что я могу сделать, чтобы они не случились. И Толик же ещё может погибнуть в таком — как быть с ним, я пока ещё придумал.