Прощальный сезон

Покровская Ольга Владимировна

Наблюдая за хваткой ее судорожных пальцев, Кирилл понял, что Лариса говорила правду. Но, пожалуй, что и Рита не врала... Похоже, здесь не скрывают мутных страниц биографии... Он еще раз достал Ларисину записку и перечитал.

Светлый Василий! Помни наши слова - мы умрем, а слова и дела будут жить вечно.

С Ларисой было ясно. Интересно, что передают Рите... Кирилл проследил, куда полетели бумажные обрывки. После подобрать и попытаться восстановить содержание... В змеином гнезде требуется полнота картины...

Рита швырнула разодранные клочки в ведро, истерическим взмахом отряхнула руки и сразу успокоилась.

– - Вася, эй!
– позвала

она бодро, как ни в чем не бывало.
– Ты говорил, что яичницу умеешь делать. Иди. Флаг тебе в руки.

Достав сигарету, она жадно закурила и, став у притолоки, выдохнула дым на улицу..

Кирилл, вздохнув, поднялся.

– - Появится Алинка, - проинструктировала Рита строго.
– Гони ее с кухни взашей. Чтобы духу ее тут не было ясно?

– - Что ж так?
– спросил Кирилл.

Рита иронически хмыкнула.

– - У нее аллергия, - сказала она глумливым голосом.
– На приготовление пищи.

– - Ну-ну, - проговорил Кирилл тихонько, так, чтобы Рита не слышала.

Наверху запела Лариса. В досках перекрытий дребезжал и прерывался ее громкий голос, фальшиво выводящий романсы.

– - Мой косте-о-ор в тумане све-е-тит...
– она заливалась бодро и бравурно, словно исполняла свадебный марш. Так голосил бы иностранец, не понимающий слов.

Кирилл раздраженно треснул ножом по яйцу с синеватым штампом, и на сковородку вывалились два желтка. Здесь даже яйца ненормальные... Чернобыльские мутанты... Когда он повернулся, обнаружил, что неизвестно откуда, бесшумно взявшаяся Алина, обтянутая белым буклированным джемпером, сидит за столом и длинными фортепианными пальцами крутит вилку, разглядывая элемент прибора с интересом, словно видит впервые. Забыв про Ритино наставление, Кирилл залюбовался ее свежим, открытым и внушающим спокойствие лицом. Казалось, ей не больше тридцати. Явно флегматичный темперамент... Но при подобной внешности темперамент не имеет абсолютно никакого значения... При подобной внешности даже полный паралич несущественен...

– - Когда я была маленькой, - протяжно проговорила она, не здороваясь.
– Я мечтала найти город Нерж в атласе... Картография была строго засекречена... Я думала, что город Нерж скрывают в оборонных целях...

Кирилл не знал, что отвечать. Немедленно ворвалась Рита, зловеще вращая глазами.

– - Солнышко, - обратилась она к Алине.
– Нарви смородинки... Той, что под сливами...

– - Зачеем...
– пропела Алина.

– - Мы сварим компот.

Алина, взяв детскую эмалированную кружку с ушастым зайчиком, исчезла. Рита погрозила Кириллу кулаком, придирчиво сунула нос в сковородку, где подпрыгивал от жара край запеченного яичного белка, проверила общую правильность протекания процесса, и тоже ушла.

За стол сели вчетвером, как почтенное семейство. Кирилл, разрывая вчерашнюю булочку, время от времени косил на ведро с мусором, убеждаясь, что порванные листы бумаги не исчезли. Его скоро ждало сильное разочарование. Он был готов вести легкую беседу, по мере сил развлекать компанию, но убедился, что в общении с ним никто не нуждается. Даже Лариса, хотя периодически поднимала на него от тарелки восхищенные глаза, и преданно улыбалась испачканными губами, внятно разговаривать была не в состоянии. Когда Алина, испуганно скривив рот, чуть было всерьез не расплакалась от безобидной шутки, а Рита изобразила маску смерти в его адрес, Кирилл тоскливо смирился, замолчал и покорно слушал нетрезвый Ритин рассказ о греко-пляжно-меховом отпуске и невменяемые Ларисины комментарии.

При первой возможности -

после завтрака дамы засобирались не то на прогулку, не то на грибные поиски - он, брезгливо обернув руку полиэтиленовым пакетом, выбрал из ведра кусочки и забрался, чтобы не мешали, в чулан под лестницей. Включив лампочку, он прислонил к закрытой двери хозяйственную снасть - косы, грабли, завернутый в пленку парник - и стал, не торопясь, складывать из обрывков бумажную головоломку.

Связный текст не получался. Кирилл вертел клочки то так, то эдак - выходили обрывки отдельных фраз. Казалось, что в тексте присутствуют служебные слова, и отсутствует наполняющее содержание. Будучи нанятым... результатам наблюдения... согласно информации... установлено... по адресу... дальнейшее... Из словесного каркаса было удалено текстовое мясо. Особенно озадачивало находящееся на отдельном обрывке слово "онучи". Что за онучи (ресторан?.. или клуб?.. вряд ли...), и какое они имели отношение к Рите - непонятно.

– - Риточка Сергеевна!
– раздался зычный женский голос со двора - столь внезапно, что Кирилл вздрогнул от неожиданности, уронил на дощатый пол несколько мягко спланировавших бумажных клочков, но не стал подбирать, а погасил свет и затаился.

– - Да, дорогая!
– ответила Рита.

– - Я через забор кричу, кричу...
– приговаривала женщина.
– А вы не слышите... Гости у вас? Спасибо...
– очевидно, ей предложили сесть.
– К вам председатель заходил? Вы представляете, они опять деньги собирают. Теперь, видите ли, дорогу ремонтировать... На все те деньги, что мы собрали, можно автостраду проложить... И еще, представляете, на контейнер для мусора, который украли. Будем, говорят, новый покупать... Просто безобразие! Надо поставить вопрос о нормальном стороже, а то этот будет пьянствовать, контейнеры воровать каждую неделю, а мы этот бардак оплачивать...

Успокоенный Кирилл хотел зажечь свет и продолжить занятие, когда, приложив глаз к проему от выпавшего сучка увидел, что в дом, осторожно ступая, крадется вчерашняя любительница печеной картошки. Она была в шортиках и тонкой маечке, не скрывавшей ни одной подробности молодого телосложения. Девушка на цыпочках проникла на кухню, заглянула в гостиную, потом в комнату... Она что-то искала. Остановившись неподалеку от чулана, она тихонько и неуверенно позвала хрипловатым голоском:

– - Э-эй...

Дистанционно забеспокоилась Рита, не досчитавшись гостей.

– - Где ваша Яна?
– почти закричала она.
– Яна! Яна, ты где?

Она пулей ворвалась в дом, но Яну уже как ветром сдуло, а с улицы послышалось недовольное ворчание: "Где ты бродишь, сокровище... Верите ли, Риточка Сергеевна, за ребенком присмотру меньше... Не успеваю оглянуться, как исчезает. Лишь бы не дома... И сестрица такая же, хвостом вильнет, и нету... А за ребенком бабка смотри... Пойдем уж..."

Видимо, соседка ушла, потому что Рита, зайдя в гостиную, проговорила громко:

– - Представляешь, эта клуша мужу изменяет!.. Бабка, тоже мне... Я смотрю, как-то в будний день, народу мало было - приехала с генералом. При погонах, в форме... Он потом по их участку голый бродил. В кителе и при орденах - только ножки торчат волосатые... Пьянючий - в хлам... Еще на дочек удивляется...

Она, быстро тыкая в клавиши, стала набирать номер на факсе.

– - А эта Янка, - проговорила она злобно.
– Она за мной шпионит. Видели, как в дом пошла сразу?.. Ей-богу, он ее подбивает. Это он, он!.. Я знаю, что он!.. У нее глаза...