Прощание с первой красавицей
Шрифт:
— Шутишь!
— Да какие уж тут шутки, — вздохнула я, — только сегодня из больницы.
— О, господи… — пробормотала Галина, решительно отстраняя меня.
— У меня вторая рука здорова.
— Нет уж, дудки. Только открывшегося кровотечения нам и не хватает. Убери руки, как-нибудь сама справлюсь.
В прихожей она водрузила сумку на стол и, раскрыв ее, вытащила изумительной красоты пагоду — уменьшенную в десятки раз копию буддийского храма.
— Какая прелесть! — восхитилась я. — Знаешь, она похожа на подаренную Викой Лесе, жене мэра Правдина.
Галя кивнула:
— Конечно, помню. Я ведь видела твои глаза тогда, в них было восхищение. И вот представь, в маленьком заштатном городке, в крошечном магазинчике, натыкаюсь вдруг на такую красоту. И, главное, совсем за смешные деньги, практически за копейки. Ну, я-то не особый любитель антиквариата, а о тебе сразу вспомнила. Смущал только цвет: эта белая, с голубизной, а та была словно окрашена багрянцем заходящего солнца.
— Или крови, — задумчиво произнесла я.
— Что? — не поняла Галина.
— Леся погибла. Ударилась виском о ту самую пагоду, которую ей подарила Вика.
— Как? Когда?
— Не так давно. Наверное, ты как раз была в командировке. Все газеты пестрели заголовками. Ладно, давай не будем о грустном. Пагода восхитительна, и даже хорошо, что она другого цвета. Кофе, чай?
— Чай. Бог мой, такая молодая… Ведь жизнь дала ей все…
— Смерти все равно, сколько жертве лет, — пожала я плечами. — И до чужого счастья ей тоже дела нет. Что касается Леси — это дикая, нелепая случайность. Она в ванне поскользнулась — и все, конец. Кстати, — спохватилась я, — ты же только приехала, значит, не в курсе последних событий?
— Каких? — удивленно округлила глаза Галина.
— Помнишь, я тебе говорила, что мы, скорее всего, пойдем в ресторан на день журналиста?
— Ну да.
— Так вот, в ресторан мы не попали, зато оказались у Вики в гостях.
— Да ты что? — она всплеснула руками. — Ты ж собиралась быть с Даном. Или он не поехал?
— Как бы не так, — поскучнела я. — Это я готова была никуда не ехать, уговаривала его, уговаривала, но он уперся — и ни в какую. И ведь были у меня предчувствия!
— Неужели опять Вика…
Галя не договорила, но я прекрасно поняла, о чем она. Естественно, Галина вспомнила ту давнюю вечеринку, на которой я застала Вику с Иваном.
— Не без того, — я поморщилась от неприятных воспоминаний. — Но Даниил уверяет, что у них ничего не было. И знаешь, я склонна ему верить. И вообще, там дела похуже случились. Вася погиб — упал с балкона. Сусанна потом умерла — какая-то странная инъекция… Не знаю, что именно произошло, похоже, препарат подменили.
— Боже мой! — Галя в ужасе закрыла рот руками, будто боясь закричать.
— А Любимцева…
— Тоже?!
— Да нет, что ты! С ней все в порядке, слава богу. Хотя ее пытались отравить.
— Зачем кому-то травить Любимцеву? Она же совершенно безобидна!
— Ну не знаю.
Я вздохнула и помолчала.
— А еще меня обвиняют в преднамеренном наезде на человека и в
У Галины широко распахнулись глаза в предчувствии недоброго.
— На кого? — одними губами спросила она.
— На Вику! Причем она сама меня обвинила. Свидетелей же того, что за рулем была не я, а другой человек, нет. И, значит, доказать, что я не виновна, будет сложно.
— И ты так спокойно об этом говоришь?!
— Пожалуй, я уже адаптировалась к неприятностям. Когда они происходят постоянно, то не ужасают, а становятся нормой жизни. Кстати, судя по запаху, рыба готова. Предлагаю снять пробу.
— Пахнет просто восхитительно, но, увы, мне уже пора. Обещала дочке, что к фильму, который она обязательно со мной хотела посмотреть, приду.
— Жаль. Но дочка — это святое. Приходи в следующий раз с ней. И Андрюша уже домой вернется, поиграют вместе.
— Да, непременно. Надеюсь, у тебя все будет хорошо и обвинение снимут.
— Может быть, — загрустила я. — Правда, учитывая степень моей везучести, я в этом уже сомневаюсь.
Я закрыла за Галиной дверь и, вспомнив, что так и не дозвонилась Даниилу, пошла к телефону. Обнаружила снятую с аппарата трубку и суетливо сунула ее на базу. Естественно, телефон отключили. Пришлось разыскивать, где я оставила сотовый. Потратив минут пять на поиски, обнаружила его завалившимся между диванными подушками и отключенным — вероятно, я случайно нажала не ту кнопку. Но едва я включила мобильник, как он немедленно зазвонил.
— Диана, — снова зашептал бесполый голос, — зачем сотовый отключаешь? Нехорошо… А выслушать меня все равно придется. Так что ты не бросай трубочку, это в твоих же интересах.
Я попыталась сказать «Да», но только невнятно хрюкнула. В трубке засмеялись:
— Испугалась? Думаешь, откуда я номер твоего сотового знаю? Это для тебя еще не самое страшное, — продолжал издеваться голос. — Например, я знаю, что именно ты хотела убить Вику. И даже в курсе, за что. А еще у меня есть неопровержимые доказательства твоей виновности, и если не хочешь ознакомиться с ними в милиции, придется поторопиться. Завтра ровно в два часа дня ты должна положить двадцать тысяч долларов в ячейку камеры хранения на вокзале. Жди звонка. Номер ячейки я скажу тебе потом.
И телефон замолчал.
Я обессиленно рухнула в кресло. Трясущимися руками зачем-то расправила складки на одежде, потом всхлипнула и тихонько заскулила.
Звонивший точно назвал сумму, которую я могла беспрепятственно получить в банке в любой момент. Может быть, у меня началась самая что ни на есть параноидальная паранойя, но мне навязчиво казалось, что это человек, без сомнения, из самого близкого моего окружения. Потребуй он тридцать тысяч — мне пришлось бы обратиться за помощью к мужу или к друзьям. Но нет — ровно двадцать. Столько, сколько лежит у меня на счету в банке, а следовательно, я могу быстро и тихо их снять и отнести вымогателю. И тем самым избавиться от неприятностей.