Прощай, мое мужество
Шрифт:
– Не буду.
– замахал головой дежурный.
– Я не знаю, кто это звонил. Он не представился.
Дежурный оказался весьма скромным человеком и абсолютно не хотел стяжать на себя лавры главного победителя басаевской армии…
– Вот видите!… Он даже не хочет на себя такую бумажную ответственность брать.
– обрадованно сказал я.
– Надо созвониться с нашим начальником разведки.
В сложно-запутанном клубке всевозможных отношений различных ведомств и родов войск появился тоненький лучик
– Это наш прямой начальник, а на остальных неизвестных генералов мне плевать.
– моментально решил Маркусин.
Он с дежурным полез в вагончик КДП и стал накручивать ручку военного телефона ТА-57. Я не выдержал и тоже полез наверх. После короткого разговора комбат положил трубку.
– Нашего генерала там нет. Он к нам уже едет.
Через пять минут на взлетку вылетел УАЗик с нашим начальником разведки. К этому моменту все три наши группы стояли рядом с вертолетами в полной экипировке.
Военный автомобиль заскрипел тормозами и остановился. К вышедшему генералу подошел Маркусин с автоматом за спиной и бодро доложил о готовности групп к выполнению дальнейших задач.
Генерал был немногословен и строг:
– Маркусин, где вы были пятнадцать минут назад?
Комбат уже морально подготовился к этому вопросу и четко доложил, что четверть часа назад он с одной группой только-только возвратился из полета, где вместе с авиационным генералом наблюдали за передвижением колонны. А две оставшиеся группы в боевой готовности находились на своих местах, то есть на аэродроме.
Спокойный и уверенный тон Маркусина весьма благотворно подействовал на Чернобокова. Стоящие в строю разведчики в подогнанной амуниции да полное отсутствие разгоряченных и потных лиц, будто от быстрого бега… Эти факторы также показывали то, что командир батальона никоим образом не врет старшему начальнику.
Но еще более уточняющий вопрос оказался задан:
– А кто уже покинул аэродром?
Четкий ответ комбата, что это приданный взвод десантников по приказу своего парашютно-десантного начальства ушел с аэродрома понравился нашему генералу. Он облегченно вздохнул и спросил насчет приказа на постановку засады.
Комбат подтвердил, что действительно дежурный по КДП передал ему какой-то приказ о засаде на пути боевиков, однако не мог указать фамилию и должность начальника, отдавшего этот приказ.
– Мы уже были готовы вылетать, но он отказался даже на бумаге написать приказ и расписаться. Я не знаю, кто будет нас поддерживать или нам самим атаковать эту колонну. Я пошел вам звонить, чтобы уточнить.
Маркусин на одном дыхании выпалил эту истинную правду, прямо глядя в глаза начальника разведки, после чего замолчал… Мы замерли в ожидании дальнейшей реакции…
– Всё понятно!… Молодец!… - генерал подобрел и улыбнулся.
Нам
Отдав предварительно честь и представившись на ходу, к стоящим генералу и комбату подошел командир роты,а затем и доктор. Из командиров групп мне было ближе всего идти к ним и я быстро подошел к офицерам, козырнув рукой.
Выслушав вполне обоснованные доводы комбата о преимуществе боевиков в личном составе и в вооружении, генерал махнул рукой.
– Всё нормально! Пошли они все на хуй… Своих солдат имеют тысячи человек, а засаду делать отправляют наших пятьдесят.
У нас у всех сразу отлегло от сердца. Но начальник разведуправления от долго копившейся досады лишь сплюнул смачно и зло:
– Тридцать лет служу в армии, а такого блядства никогда не видел! Колонна только тронулась - надо боевую задачу планировать, а они сели водку жрать!… Нет, пора мне увольняться из армии…
Переговорив еще минут десять с нами и отдав указание готовиться к отъезду в Ростов, начальник нашего разведуправления уехал обратно в многострадальный город.
Вот таким вот образом разбушевавшийся на военной карте зеленый змий потерпел свое полное фиаско в роли главного архистратега, а вместе с ним не удался и эффектный финал всей этой спасательно-карательной спецоперации с красочной стрельбой, морем алой крови, горой дымящихся трупов и абсолютно незапятнанной честью Государства Российского… Но наш небольшой отряд спецназа даже и не догадывался об этом, а просто посчитал свою миссию выполненной вполне достойно и теперь нам можно было со спокойной душой отправляться на зимние квартиры…
После того, как УАЗик вышестоящего командования окончательно скрылся из оптического поля зрения, комбат Маркусин сразу же приказал командирам групп проверить личный состав на сохранность оружия, боеприпасов, радиостанций и другого армейского имущества.
Услышав про проверку военно-полевого добра, мои солдаты сразу ринулись к нашим связистам за сданными им на хранение пластинами от бронежилетов. Бойцы других групп тоже сдали им свои пластины и мои разведчики теперь торопились укомплектовать персональные броники, пока все пластины не разобрали другие группы.
Через полчаса я доложил комбату о сохранности оружия и всего прочего имущества у личного состава моей группы.
Стоявший около связистов Маркусин выслушал мой доклад и затем полез во внутренний левый карман камуфляжа. Достав оттуда титановую пластину от броника, он бросил ее связистам.
– Ну всё теперь!… Война кончилась. Пора возвращаться к мирной жизни.
– А зачем пластина?
– спросил я его, прикидываясь наивным лейтенантом.
– Ну как?! Чтобы сердце прикрыть от снайпера.
– Недоуменно ответил Маркусин.