Прости за любовь
Шрифт:
Я не слабак, нет, но стоит признать: ДТП, его последствия, долгое восстановление, боли и ситуация с отъездом Джугели… Всё это вкупе достаточно серьёзно повлияло на мою психику.
Наступает даже момент, когда друзья и родные начинают всерьёз беспокоиться о моём ментальном здоровье. Прикиньте до чего доходит? Психологов ко мне приводят. Однако ничего из этой заведомо провальной затеи не выходит. С первым я попросту отказываюсь общаться. Второму несу откровенную чушь. Третьего, не церемонясь, грубо посылаю.
—
Молчу, уставившись в стену.
— Марсель, ты взрослый человек. Если есть необходимость в том, чтобы поговорить со специалистом, это нужно сделать.
— Мне не нужен хренов мозгоправ. Завязывайте подсылать их ко мне!
— Не можешь признать, что нуждаешься в помощи?
— Я не нуждаюсь, — выталкиваю упрямо.
— Твоя депрессия снова подзатянулась, сын. Ты ни черта не хочешь делать и толком никак себя не мотивируешь.
— И на что, по-твоему, мотивировать?
— На то, чтобы вылезти из состояния перманентной меланхолии. Тело восстанавливается, душа — нет. Сечёшь?
— Бать, — раздражённо цокаю языком.
— Хочешь попасть в спецучреждение? Я тебе исходя из собственного опыта скажу, это — незабываемые впечатления.
Поворачиваю голову в его сторону. Слишком резко. Шея тут же отзывается болью.
— Ты о чём? — морщусь.
— О том, — откидывается на спинку дивана. — Я там был.
— Чего? — глаза округляю. — Ты лежал на дурке?
— Да, — отвечает он нехотя. — Имеется и такой эпизод в моей биографии.
— Это прикол? Ты меня разводишь?
Не верю, хотя по его глазам и своим внутренним ощущениям чую, что отец не блефует.
— Нет.
— Охренеть.
— Про обстоятельства не спрашивай. Прими как данность.
— В смысле? Ты объясняться не собираешься? Это, на хрен, не в санаторий съездить. Просто так в такое место не попадают.
Отец вздыхает и какое-то время сидит, потирая висок. Видимо, взвешивает «за» и «против», решая, делиться ли со мной подробностями этой занимательной истории.
— Это произошло из-за того, что случилось с твоей сестрой? — предполагаю, лихорадочно подбирая в мозгу варианты.
— И да, и нет.
— Как это понимать?
— Крыша поехала на этом фоне. Терапию я проходил в том числе по этой причине, но повод для получения путёвки в жёлтый дом был иным.
Жесть.
— Знаешь, какие персы там обитают? — его взгляд становится размытым, словно он не здесь, а погружается в воспоминания того периода. — Пациенты-то разные. Тихие, буйные. Эмоционально разрозненные. С расстройством личности, биполяркой. Шизофреники. Один мужик разговаривал с деревом. Второй каждый день представлялся разными именами. Сегодня он ребёнок пяти лет. Завтра молодая мамочка с воображаемым младенцем. Третий во время прогулок по территории руками «откапывал во дворе жену», стирая
— Зачем ты рассказываешь мне это?
Мороз ползёт по коже, когда слышу такие вещи.
— Затем, чтобы до тебя дошло. Порой наступает момент, когда ты сам уже не в состоянии справиться. Будешь и дальше хандрить, имеешь все шансы с этим столкнуться.
— Харэ пугать меня.
— Я не пугаю. Предупреждаю о том, как порой бывает. Завязывай страдать по девчонке.
— Причём тут она? Дело в аварии. Меня всё достало. Особенно боли и то, что я ощущаю себя немощным.
— Не гони мне, — отрезает сухо. — Это всё из-за Неё.
Встаёт. Подходит к окну.
— С чего ты взял?
— С того. Симптомы неразделённой любви налицо.
— Откуда тебе знать о них? У вас с матерью с самого начала всё было взаимно.
— Видел на других. Дурью не майся. Сконцентрируйся на своём здоровье и давай потихоньку учёбу в твою жизнь возвращать. Желания. Мечты.
— А если мечты исключительно с Ней были связаны? Ты сам всегда говоришь, мол, если б не встретил мать, то пропал бы.
— Так и есть, — кивает, соглашаясь.
— Ну вот.
— Сравнил кого с кем конечно… — усмехается. — Твоя мать ради меня и нашего общего счастья, ещё будучи совсем юной девчонкой, совершила множество поистине взрослых поступков. Была рядом, когда мне это было жизненно необходимо. Поддерживала. Против семьи пошла. Против общественного мнения. А твоя Джугели? — с презрением её фамилию произносит. — Она даже показания давать не стала.
— Мне на это класть. Дед и без неё справился.
— Естественно, справился. Дело в самом поступке, Марсель.
— Может, у неё была какая-то причина, — озвучиваю версию Илоны.
— Причина, которая оказалась важнее тебя? Тогда у меня плохие новости, сын. С её стороны любви точно не было. Да и с твоей… Хочешь откровенно?
— Ну? — желваками туда-сюда двигаю.
— Есть ощущение, что она тебя зацепила исключительно своей неприступностью. Как говорят, запретный плод особенно сладок. Раньше проблем с девчонками не возникало. Сами в руки шли, а тут ты столкнулся с нетипичным для тебя сценарием. Получил от ворот поворот. По самолюбию ударило. Задело. Заело.
— Хватит, — перебиваю. — Рассуждаешь так, будто она — чёртов трофей! — недовольно комментирую.
— Что можешь выдвинуть в противовес моим словам?
— Тата не вышла замуж за Горозию.
— Теперь эта мразь — жених незавидный. Кому нужен брак с сидельцем? Хотя учитывая, что её отец тоже сидит… — пожимает плечом.
— Она что-то чувствовала ко мне. Я знаю.
— «Что-то». Тебе этого было бы достаточно? Уверен? — скептически выгибает бровь.
— Не знаю.
— Сын, я тебе так скажу. ТВОЁ никогда никуда от тебя не денется, а если делось, значит не твоё. Делай выводы…