Просто спасти короля
Шрифт:
... Первый же взгляд поверх лохматой макушки их проводника показал господину Дрону, что дело худо. Не менее трех десятков отточенных копейных наконечников буквально вибрировали в паре-тройке метров от наших героев, ожидая лишь команды. А фанатичный огонь в глазах копейщиков точно не обещал им ничего хорошего. Повернуться назад и скрыться в подземельях? Да уж, как бы не так! Вероятно, именно этого только и ждали стоящие за копейщиками арбалетчики. Вся их настороженная поза только и говорили: "Ну же, ну! Ну, сделайте хоть шаг назад! Сил уже нет сдерживать палец на спусковой скобе..."
– Во дела, мля!
– пробурчал господин Дрон, скидывая с плеча свой исполинский меч и отщелкивая
Доцента за спину, шаг вперед, и гигантская, как будто выкованная из стали, фигура замерла в боевой стойке. Левый полувыпад, центр тяжести почти посередине, с небольшим акцентом на заднюю, опорную ногу. Меч впереди, под сорок пять градусов к поверхности земли. Шансов против полусотни бойцов, конечно, ноль, но не ложиться же тут самим помирать!
Судя по более чем скромным доспехам и вооружению встречающей делегации, броня и меч почтенного депутата смотрелись здесь просто невиданным чудом. И по меркам стоящей на дворе эпохи явно тянули на звание Вундерваффе. А уж учитывая габариты депутатского тела, все это, надо полагать, воспринималось местными как нешуточная опасность. И лишь безусловное количественное превосходство да еще обосновавшийся сзади мессир Ожье не позволяли им сию же секунду удариться в бегство.
Атмосфера мгновенно накалилась!
Появившийся из-за спин копейщиков командир что-то выкрикнул, обращаясь совершенно точно к нашим героям. Слова были непонятны, но общий их смысл не понять было трудно. Он явно интересовался - кто они такие и чего им здесь надобно?
– Мы посланцы Пресвитера Иоанна, - то ли просипел, то ли пропищал на латыни господин историк, отважно выглянув из-за спины прикрывающего его олигарха.
– Прибыли сюда с важным сообщением к вашему господину.
Несмотря на то, что господин Гольдберг собрал для сего нехитрого выступления все свое мужество, получилось не так, чтобы убедительно. Да чего уж там - откровенно слабое получилось выступление. И походил при этом Евгений Викторович вовсе не на посланца славного христианского владыки, а на рыночного воришку, спершего курицу и схваченного за руку тут же, прямо на месте преступления. Все это еще больше наэлектризовало ситуацию.
Слегка разрядилась она лишь тогда, когда сквозь сомкнутые ряды стражи протолкнулся священник в коричневой рясе и с внушительных размеров крестом в руках. По странному капризу природы священник поразительно напоминал Шона Коннори в "Пятом элементе". Впрочем, нашим героям было сейчас не до художественных ассоциаций. Внедрение в принявший их мир висело на ниточке, и ниточка та, похоже, находилась в руках русоволосого святого отца. А тот пробился, наконец, сквозь строй воинов, отдышался, распустил верхнюю завязку рясы и что-то скомандовал на латыни.
– Он спрашивает, крещены ли мы, - перевел своему спутнику господин Гольдберг.
– Требует перекреститься!
– Ну, так и давай...
Господин Дрон и господин Гольдберг почти синхронно, на вполне удовлетворительном техническом уровне осенили себя крестным знамением и замерли в ожидании дальнейших указаний. Кои не замедлили последовать в виде новой команды, выполненной все на том же наречии Вергилия и Цицерона.
– Теперь он спрашивает, с собой ли у нас нательные кресты? Требует показать.
– Ну, прямо тебе "Оружие - к осмотру", - тихонько пробурчал господин Дрон.
– Где мы ему тут нательные кресты найдем. Знал бы, что потребуется, десяток бы на шею одел. Чисто на всякий случай.
В этот момент с обоими попаданцами случилось странное. Каждый из них схватился вдруг за грудину, как будто что-то внезапно ожгло его под одеждой. А затем наши герои начали с замечательной резвостью вытаскивать это самое жгущее наружу.
Правда,
Внимательный читатель, разумеется, узнал в них те самые крестики серебристого металла, что перед отправкой в неизвестность надел на шею нашим героям неизвестный гражданин в шикарном костюме. Но сами-то герои ничего такого не знали, поскольку в момент отправки спали сном праведников. Так что, им просто ничего не оставалось, кроме как с немым удивлением уставиться на мгновенно остывшие находки.
А вот отец Люка ничуть даже не удивился. Он лишь мельком взглянул на оба креста, явно сравнивая их со своим собственным, затем быстро прошептал пару строк какой-то молитвы. Все три креста едва заметно вспыхнули и погасли. Святой отец удовлетворенно кивнул и спрятал свой крест обратно под рясу. Теперь он говорил уже не на латыни, а на каком-то местном наречии. Если бы наши герои могли его понимать, то услышали бы следующее:
– Мессир Ожье, это те, кого я ждал. Все в порядке. Можете забирать воинов. Эти люди идут со мной.
Однако капитан и не думал распускать стражу. Жесткое лицо бывалого вояки повернулось к капеллану.
– Не так быстро, святой отец, не так быстро! Я не знаю, почему мой король, взяв этот замок под свою руку, оставил его прежнему владельцу. Это - решение моего сюзерена, и не мне его обсуждать. Я не знаю также, почему он оставил при замковой базилике прежнего капеллана, вместо того, чтобы привезти сюда своего. Уж чего-чего, а попов-то у нас хватает! Но за безопасность замка перед королем отвечаю я. И, клянусь кровью Спасителя, никто никуда не уйдет, пока я не узнаю, каким образом два чужака оказались внутри замковых стен, не потревожив при этом ни одного из воинов замковой стражи!
– Ошибаетесь, мессир.
– Отец Люка был абсолютно спокоен, почти безмятежен.
– Эти люди сейчас уйдут со мной. А вы ничего не узнаете. Здесь Тайна Церкви и дела Веры. То, что не касается светских владык. И что стоит неизмеримо выше их власти. Непосвященный не смеет не только пытаться их раскрыть, но даже и подозревать об их существовании. Так что, уже сейчас вы, мессир, знаете непозволительно много. И будет с вас!
– Да что вы тут...
– Впрочем, - не дал договорить своему собеседнику отец Люка, - если вам недостаточно моего слова, завтра к осадившим замок анжуйцам и англичанам присоединятся войска Епископа Руанского, что держит пока нейтралитет в споре Ричарда и Филиппа-Августа. Вы этого добиваетесь? Или, может быть, вы желаете возобновления интердикта, с которым подданные вашего короля уже имели удовольствие познакомиться?!
Вторая угроза была намного, намного страшнее даже присоединения епископских войск к силам англичан. Это понимали все. В том числе и копейщики с арбалетчиками. Каждый из них помнил сковывающий душу ужас, когда, в ответ на удаление королем своей законной супруги Ингеборы Датской в монастырь, пришла папская булла... Как под стоны и плач прихожан закрывались церкви. Как невозможно вдруг стало ни похоронить умерших в освященной земле, ни крестить младенца, ни обвенчаться молодым... Скованные приказом, они продолжали стоять. Но вот решительности в их лицах и позах заметно поубавилось. Во всяком случае, господин Дрон не поставил бы и ломаного гроша на то, что солдаты выполнят приказ атаковать их, если даже такой приказ и будет отдан.