Простодушны и доверчивы
Шрифт:
— А вот теперь интересно, — подмигнул дед старшей внучке, зацепившись за слово «подлог». — Это мы удачно зашли. Кажется, ты была права насчёт того бережка.
— Я что-то не пойму, — прокурорским тоном заявила Ветка. — Этот ваш Олег хотел оттяпать у нашего заповедника землю? И снюхался с каким-то ворюгой?
— Он ничего не может оттяпать, — поморщилась Ольга, но всё же сочла нужным разъяснить некоторые моменты: — Начальник службы безопасности не занимается такими вопросами. Но, когда кто-то вляпается в противозаконную
— Похоже, этим он и занимается, — согласился Степан Степаныч.
— Ага, — иронично хмыкнула Ветка. — Пытается замять это дело.
— Такая у него работа, — отмахнулся дед.
— Ты уверена, — между тем с нажимом произнёс Олег, — что у нас есть два месяца?
— В конце концов, — тоном змеи-искусительницы молвило милейшее с виду создание, — это проект Ильи. Ему и отвечать. А твоей подписи нет нигде: только твоего зама. Я нарочно подгадала, когда ты числился в отпуске.
— Вот же мразь, — заметив, как сузились глаза сестры, выдохнула Ветка.
Ольга не стала комментировать услышанное.
— Кто знает? — уклончиво заметил дед. — Она, видать, боится, что может пострадать Олег. Влюблённые женщины способны делать страшные вещи. А она, судя по всему, вообще свихнулась на своих чувствах.
Олег встал. Людмила попыталась вскинуть руки ему на плечи. Он стряхнул их с нескрываемой брезгливостью и вышел из кабинета. Людмила без сил опустилась на край кресла, закрыла лицо руками и простонала:
— Сдохни-сдохни-сдохни!
— Это она о тебе, — смущённо зыркнув на сестру, пробормотала Ветка. — Надо бы тебе держаться от неё подальше. Она же психическая.
— Вроде всё услышали, что хотели? — уточнил дед у старшей внучки.
— Имена бы не мешало узнать, — пожала плечами та.
— Клички, пароли, явки, — помогла младшенькая балаболка.
— А из этих бумаг их не узнать? — проигнорировав её, кивнул полковник на стол.
— Вряд ли юристы ведут записи обо всех взятках, которые раздают, — удивилась Ольга.
А в банке на поясе внезапно забулькало:
— Ну, так вытряхните из этой одержимой её полуверицу, да и расспросите.
Сумерла даже не пыталась скрыть насмешки над бестолковыми приставниками.
— Она одержимая? — выпучилась Ветка на горевавшую в кресле девушку. — Ну, тогда понятно, почему она такая сволочь.
Полуверица — машинально вспомнила Ольга прочитанное — это проклятая или похищенная кем-то женщина. Ещё может стать такой в результате очень сильного заклятья. Прежде она считалась чем-то средним между нечистыми духами и людьми. Кое-где их даже причисляли к оборотням — ну, это уж и вовсе сказки. Как и то, что полуверицы отчего-то предпочитали носить красное: рубахи, сарафаны, платки.
Существовало так же поверье, будто полуверицу можно вернуть из межмирья: всё теми же заклятьями или молитвами. И она, дескать,
— Полковник, — задумчиво окликнула его Ольга. — А ты помнишь одну интересную деталь в описании этих духов?
— Полуверицы тоже охраняют какие-то клады, — не замедлил тот с ответом.
Видимо, и сам вспомнил о такой специфической функции этих духов.
— А под кладом, — продолжила Ольга, — можно понимать всё, что угодно. Главное, принцип: она обладает охранной силой. Причём, немалой, если её хватает на охрану лесов, земли и даже… Как там было сказано?
— Вселенских возможностей, — подсказала Ветка. — Думаешь, полуверица тут не зря ошивается? — обратилась она к Сумерле.
— Эти девки, — многозначительно проквакала та, — могут ещё кой что охранять. Тайные знания. Думается мне, вовсе не зря она приставлена к тайным делишкам Масатки.
— Ну, для того, чтобы сохранить современную тайну, не обязательно приставлять к ней духов, — усомнился полковник. — У нас и без того полно достаточно надёжных способов.
— Бумажки прятать в стальные короба? — усмехнулась Гата и покачала головой: — Не всё так просто, воевода. Бумажки ты спрячешь, а мысли?
— Чьи мысли? — встряла Ветка. — Марго? Она их что, таскает отдельно от головы?
— Мысли, говоришь? — задумчиво протянул полковник.
— Догада, — от души похвалила Сумерла.
— Дедуль, — затеребила его Ветка, требуя законного внимания к обучению подрастающего поколения. — О чём ты догадался?
— Полуверицу к делу с подлогом по земле привлекли с одной целью, — не стал таиться Степан Степаныч, — сторожить мысли того или тех, кто за взятку внёс изменения в земельные планы. Передвинул границу раздела территории заповедника. Чтобы эти гадёныши не сболтнули лишнего. Или не слиняли раньше времени, поскольку дело ещё не закончено.
— Последняя подпись, — согласилась с ним Ольга. — Видимо она их контролирует. И пока они под заклятьем полуверицы, даже в мифических, но ужасных пыточных подвалах ФСБ не расскажут о том, кто им заплатил.
— Во всяком случае, до тех пор, пока моргощня не докопается до того, что им нужно, — резюмировал дед. — А потом эти взяточники могут петь, сколько им влезет.
— Ну, разобрались? — напомнила о себе Гата. — И как вы намерены дело поправить?
— Сначала вытряхнем из неё духа, — хмуро обозрев застывшую в кресле Людмилу, приступил полковник к составлению плана захвата инициативы. — Затем вытрясем из духа душу. Вместе с информацией о его деловых партнёрах в администрации. С этой информацией я прогуляюсь в гости к нашему губернатору.