Просторы Многомирья
Шрифт:
Эльрика передала на Землю то, что требовалось, и получила ответ:
"Не могу!"
Винд действительно не мог остановиться, он весь был во власти электрички. Но вот прозвучал голос невидимой женщины: "Станция Белорусская", и за окнами замелькал просторный вестибюль. Электричка тормозила, и, несмотря на старание Крылова — голова Винд всё же врезался в стекло…
Распахнулись двери, многие пассажиры, в том числе и ЧИП, начали выходить на платформу. Винд писал: "Вп. Л. Пря.". т. е. «Вперёд», "Лево", «Прямо». А затем он
"Что там?"
Эльрика ответила:
"Здесь — деревья".
И это было чистой правдой. Если бы электричка проехала ещё хотя бы с десяток метров, то невозможно было бы избежать рокового столкновенья (во всяком случае, Винд бы при этом точно погиб).
А так они свешивались над разросшимися джунглями. Помимо зарослей, кое-где возвышались руины древних сооружений. А снизу из-под древесных крон доносились голоса неких существ, и пока что невозможно было определить — разумные они или нет.
Эльрика отправила очередное послание в иной мир:
"Быть может, всё же отказаться от этого? Остановиться? Вернуться? Найти ключ?"
"Доведу дело до конца. Сейчас — вверх, под тем же углом, что и спускались"…
Это Винд, преследуя ЧИПА, добрался до начала эскалатора; несуществующие ноги утонули, плащ распластался, и он как бы утонул в ступенькам. Уже не в первый раз он услышал испуганные возгласы:
— Человек провалился!! Остановите!
Кто-то подумал, что сломались ступени, и Винд начал проваливаться вниз, в "ужасный механизм", и вот уже сильная мужская рука попыталась схватить Винда за его несуществующую в этом мире левую руку. Схваченным оказался только рукав многострадального пальто.
Ну а Крылов начал подъём. Соответственно, Винд выплыл из ступени.
Тут поднялся немалый переполох. Эскалатор был остановлен, однако ж Винд с прежней скоростью плыл вверх и вверх.
На его счастье, для этого Крылову в Многомирье приходилось не опускаться, а лететь параллельно покрытому джунглями мира. Винд уже не обращал внимания ни на возгласы перепуганных пассажиров, ни на то, что он был центром внимание.
Главное было не опустить ЧИПА, который самостоятельно начал двигаться по остановившемуся эскалатору вверх.
— А ведь это ваше! — кричал ему Винд, и вытягивал яйцо с памятью, но ЧИП больше не оглядывался — перешагивая сразу через три ступеньки, нёсся он вверх.
И снова заснеженная, холодная улица, и снова — краткие, но исправно передающиеся к Эльрике команды. Где поворачивать, где остановиться…
Винд совсем замёрз, ему хотелось поскорее вернуться в Многомирье, и поэтому он решил просто догнать ЧИПА и, если он не захочет добровольно принимать яйцо памяти, так разбить ему это яйцо о лоб — может, тогда вспомнит.
ЧИП направился к подъезду дома, в котором он, как не сложно было догадаться, жил. Это был девятиэтажный, кирпичный, старый дом, в нужном подъезде был испорчен домофон, так что ЧИП просто распахнул дверь…
Дверь начала закрываться, но Винд
И вдруг Винд, против своей воли, остановился. Он беспомощно трепыхнулся, изогнулся, и вернулся на прежнее место, в паре метров от уже закрывшейся двери. Написал Эльрике:
"Срочно — вперёд!"
"А в обход?" — спросила девушка.
"Нет — только вперёд, потом — вверх…"
"А если просто вверх?"
"Никакого толка не будет. Что случилось?"
"Впереди преграда"
"Можете её сломать?"
Эльрика спросила у Крылова:
— Ты можешь снести эту громаду?
Корабль ответил:
— К сожалению, я ещё не достаточно вырос, и это не в моих силах.
Перед ними возвышался самое высокое на этом мире и, практически полностью сохранившееся сооружение. Нижние этажи обвивали толстые, изгибистые, похожие на змей ветви, а дальше — дыбились сложенные из багровых глыб стены. Вот над этими стенами, почему-то и оказалось невластными время и всякие ненастья. И если бы хотя бы окна в этих стенах имелись, так Эльрика сама попыталась бы протащить туда тело Винда, но никаких окон не было, и Крылов вынужден был висеть на месте…
Под ними вздрагивали древние деревьях, из-под их ветвей доносились невнятные звуки, и чувствовалось, что за путешественниками наблюдают…
Ну а голова и плечо Винда висели над заснеженной и обледенелой мостовой, возле вполне обычного московского подъезда.
"Может, вернёшься?" — через ладонь спросила Эльрика.
"Вернусь, но только на два метра. Хочу понаблюдать на два метра".
После того, как Крылов отлетел на пару метров, Винд смог наблюдать за половиной относящихся к этому подъезду окон. Другая половина выходила на другую сторону дома…
В большинстве окон уже горел свет, но некоторые оставались тёмными.
Вскоре в прежде тёмном окне восьмого этажа загорелся электрический свет. "Должно быть, это ЧИП вернулся домой" — предположил Винд, а Эльрике написал: "Надо подниматься. Я напишу, когда остановиться".
Крылов начал подниматься вдоль стены дома, и остановился только когда Винд чирикнул «С» — то есть, "Стоп".
Винд не ошибся — теперь он действительно находился прямо напротив жилища ЧИПА. Он увидел весьма убогую, грязную холостяцкую кухню. Блеклая лампочка под её потолком не могла изгнать мрак из всех углов. А самое большую часть кухоньки занимал холодильник-исполин…
Вот на кухоньку вошёл ЧИП. Он был уже в домашней одежде: чёрной рубахе и таких же штанах. Глянул в окно, но так как там висели занавески, то не увидел Винда. Винд же мог наблюдать за ним через щель между шторами.
ЧИП распахнул холодильник. Кого же было изумление Винда, когда он увидел, что там лежит множество яиц разных птиц, правда, в основном, простых — куриных.
ЧИП поставил на плиту сковородку, налил подсолнечное масло, а затем, с помощью кухонного ножа, начал разбивать яйца, выливать их содержимое в сковородку.