Пространство и Бытие. Сборник статей
Шрифт:
Выявляя особую роль духовенства в развитии европейских наций, О. Шпенглер подчеркивал: «Подлинная история начинается с образования двух прасословий, знати и духовенства, которые возвышаются над крестьянством. Противостояние крупной и мелкой знати, короля и вассалов, светской и духовной власти представляет собой основную форму всей раннегомеровской, древнекитайской, готической политики, – до тех пор, пока с появлением города, буржуазии, третьего сословия не меняется стиль истории. Однако весь смысл истории сосредоточивается исключительно в этих сословиях, в их сословном сознании» [150] . Шпенглер подчеркивает здесь только духовную специфику знати и духовенства, но важной оказывается его идея о специфике «сословного сознания». Далее, в свойственной ему парадоксальной манере изложения, он писал, отмечая суть различия этих социальных групп: «Любая знать – это живой символ времени, всякое духовенство – символ пространства… [выделено
150
Шпенглер О. Указ. соч. – С. 98.
151
Там же. – С. 349.
Здесь два аспекта оказываются важными для дальнейшего исследования. Во-первых, характеристика духовенства как «мыслителя» сближает его в этом функциональном аспекте с интеллигенцией. Во-вторых, существенной оказывается функциональная связь духовенства с конкретной пространственной парадигмой. В результате оказывается возможным противопоставление двух первых сословий по пространственно-временному признаку.
Но в таком случае возникает вопрос, каким образом духовенство, как носитель пространственного признака, могло появиться на этапе реализации одномерной пространственной парадигмы – т. е. еще в тот момент истории, когда одномерная временная доминанта формировала специфику первого сословия?
В действительности, духовенство (понимаемое в широком смысле как совокупность профессиональных служителей культа в любых религиях, а не только монотеистических, с которыми связывает это понятие большинство современных научных словарей) возникает раньше аристократии и способствует появлению последней. Для христианской истории институт церкви переходит из Античности, переживая «Темные века». Древнегреческое жречество также возникает до появления аристократии. Так что механизмы формирования сословий аристократии и духовенства существенно различны. Являясь носителями наиболее развитой (для данной исторической эпохи) ППМ, представители высшего духовенства всегда стояли наравне с высшими государственными властителями и выступали их духовными наставниками, в том числе и с точки зрения понимания смысла социального пространства и освоения конкретной ППМ.
Таким образом, духовенство выступает в качестве «особого», в какой-то мере «переходящего», сословия, которое наследует накопленные предыдущими эпохами духовные ценности и выступает хранителем достигнутого ими высшего (для данной исторической эпохи) уровня духовного наследия. Тем самым, духовенство обеспечивает связь эпох: оно сохраняет наивысший уровень духовного развития, достигнутый предыдущей эпохой, и на его основе – в виде религиозных догматов – формирует целеполагание для развития следующего этапа истории.
В этом смысле место духовенства в системе трех сословий позднего феодализма ясно, и исторически верно описывает О. Шпенглер: «Знать всех ранних времен была сословием в изначальнейшем смысле, воплощенной историей, расой в высшей ее потенции. Духовенство выступало рядом с ней как противосословие, говорящее „нет“ во всех тех случаях, когда знать говорила „да“, и тем самым посредством великого символа оно выявляло иную сторону жизни» [152] .
152
Шпенглер О. Указ. соч. – С. 376.
Одномерный период порождает одномерную вертикальную структуру общества. Прежде всего, это сословная структура, имеющая коллективный характер. Затем, одновременно с возникновением буржуазии, из среды аристократии выделяются индивидуальные носители 1-D ППМ. Поскольку история знает разные типы аристократии, то различны и исторические типы таких индивидуальных носителей. В древности некоторых из них почитали как великих мудрецов, другие вошли в историю как первые законотворцы. К числу носителей 1-D ППМ также принадлежали первые тираны. В средневековье к числу таких носителей относятся короли. Вопреки негативному мнению, первые древнегреческие тираны, «как и государи западноевропейского барокко, были либералами в великом смысле этого слова» [153] , что находит подтверждение в трудах древнегреческих авторов (Аристотель, Аф. полития, 16, 2, 7 sq.; Диодор Сицилийский., IX, 37, 1; Плутарх, Моралии, 189, 1, и др.). Эти выдающиеся дипломаты «являются тем элементом, который, полный попечения о государстве, обращается против старых сословий, опираясь при этом на молодые, на дух и деньги… В любом случае с ними на сцене впервые появляется „народ“ как политическая величина» [154] . Дело в том, что для преодоления внутрисословных интересов аристократии, которые принимали все более эгоистический характер по отношению к остальному обществу, тиран был вынужден обращаться к народу. В результате складывалась социально-политическая конструкция, которую можно оценить как линейную двусвязную, которая формирует основы государственного устройства.
153
Шпенглер О. Указ. соч. – С. 409.
154
Там же. – С. 410.
Третий этап развития общества. Третий этап развития общества связан с формированием
Новые механизмы мышления обеспечивают более значительные результаты по сравнению с предыдущим одномерным уровнем. Новое творческое меньшинство вновь раздвигает границы социального пространства, трансформирует его характеристики и структуру. В Древнегреческой истории это время рождения и расцвета трагедии, построенной на бинарных оппозициях и имеющей диалоговую форму, которая сменяет эпос и лирическую поэзию. Характерно, что патрон древнегреческого театра, достигшей зенита своего влияния в период расцвета трагедии, бог Дионис, отличался ярко выраженной дуальностью, которая раскрывалась через связанный с ним символизм. В новообразованной группе возникают новые картина мира и система ценностей, вновь формируется новый тип культуры. Начинается новый исторический период: для Античности – классический, для Средневековья – романский.
Мышление на основе 2-D ППМ обретает качество культурной доминанты, признака идентичности для нового сословия. Этот факт находит косвенное отражение в схожих между собой характеристиках важнейших черт интеллигенции, которые отмечают разные авторы. Так, по мнению О. Шпенглера, «интеллигенция – это замена бессознательного жизненного опыта навыком мастерского владения мышлением, нечто бесплотное, скудное» [155] . Но это уже не просто мышление, но мышление, основанное на рефлексирующем, проблемном сознании, мышление, демонстрирующее признаки научности. П. Слотердайк фактически отождествлял интеллигенцию с самим процессом мышления, причем мышления в известном смысле самодостаточного: «В мир ворвалось мышление, само себя объявляющее причиной того, что есть и что имеет значение, и на которое, тем не менее, большинство людей, в том числе могущественных в политическом, экономическом и журналистском отношении, смотрят со стороны. С этой болезнью вынуждено на свой манер уживаться всякое реальное общество, решившее не препятствовать мышлению как таковому…» [156] . В этом ряду можно привести еще высказывание Д. Эйзенхауэра, которое по своему духу оказывается близким мнению Шпенглера и возвращает нас к критике софистов Сократом: «Интеллигент – человек, которому требуется больше слов, чем нужно, для того, чтобы сказать больше, чем он знает» [157] .
155
Шпенглер О. Указ. соч. – С. 106.
156
Слотердайк П. Сферы. Макросферология. В 3 т. Т. 2: Глобусы. – СПб.: Наука, 2007. – С. 12–13.
157
Цит. по Викицитатник [Электронный ресурс] – URL:свободный.
целостность двумерного мышления порождает способность к расширению границ мира, которая может приобретать качество космополитизма. Эту характерную особенность отмечал О. Шпенглер, когда говорил о сходстве интеллигентных лиц всех рас, при котором сама раса отходит в них на задний план. То же в полной мере относится и к другим признакам по которым в обществе происходит дифференциация. Это новое для интеллигенции качество бытия П. Слотердайк демонстрирует на примере научной школы: «Благодаря разделяемому опыту идеи единства и целостности возникла новая общность, образца для которой нет ни в общенародных, ни в семейных отношениях. Начиная с этого мгновения школа ученых основывается на коммунитаристском энтузиазме; отныне она – скажем, не боясь анахронизмов, – связана „проблемным сознанием“, которое отделяет ее от всех прочих человеческих групп» [158] . Действительно, для социальной группы с высокой степенью рефлексии именно проблемность сознания и соответствующая проблематизация мира в процессе его духовного освоения выступает характерным признаком ее мыслительной деятельности. На метафизический характер возникновения проблематизации как отличительного признака мышления указывал М. К. Мамардашвили: «…Проблематизация мира не могла зародиться внутри, вырасти сама по себе из техники и ремесла, потому что они существовали в мире, который как целое был понятен и осмыслен через продукты мифологического воображения, через магические теории. Все стоит на месте и все понятно. Это замкнутый мир, из которого нет хода в другой. Должно образоваться какое-то самостоятельное пространство для того, чтобы возникли проблемы [выделено мной – Д. М.]» [159] . Он полагал, что должен совершаться некий акт, в результате чего открывается пространство, внутри которого как раз и возможно объективное научное мышление. Таким актом был парадигмальный сдвиг, происходившие в результате возникновения сословия интеллектуалов, носителей 2-D ППМ, следствием которого оказывалось расширение пространства и повышение его размерности.
158
Слотердайк П. Указ. соч. – С. 11.
159
Мамардашвили М. К. Необходимость себя. Введение в философию [Электронный ресурс] – URL:свободный.