Против черного барона
Шрифт:
Таким образом, накануне наступления Врангеля через Днепр Правобережная авиагруппа имела крепкое ядро воздушных бойцов и разведчиков, располагала тринадцатью исправными самолетами.
Продолжалось усиление и наших наземных частей, оборонявших берег Днепра. На базе Правобережной группы войск была создана 6-я армия во главе с Августом Ивановичем Корком. 51-ю и Латышскую дивизии, находившиеся на каховском плацдарме, выделили в отдельную Бериславскую группу. Ее возглавил Василий Константинович Блюхер.
После того как авиаотряды, находившиеся в Александровске, разлетелись
Несмотря на трудности, наши летчики с честью решали поставленные перед ними задачи. Они надежно прикрывали и переправу, и плацдарм, и Берислав, где находился штаб 6-й армии. Куда бы ни совали нос «хэвиленды», их всюду храбро встречали красные истребители. Наши разведчики контролировали вражескую оборону от Никополя до Алешек по фронту и до рубежа Белозерки — Серогозы — Агайман — Перекоп в глубину.
Такая активность красной авиации пришлась не по нутру белогвардейскому командованию, и оно предприняло новую попытку разбомбить наш аэродром. Мы стойко отражали все налеты неприятеля, но непрерывная борьба в воздухе отвлекала нас от выполнения основных задач. Учитывая это, командующий 6-й армией Корк приказал нам отойти от Днепра.
23 сентября мы перелетели на знакомое летное поле, расположенное недалеко от Писаревских хуторов. Здесь наша авиагруппа базировалась до начала штурма Перекопа. На прежнем, бериславском аэродроме теперь находились лишь дежурные истребители. Иногда там садились разведчики, чтобы дозаправиться горючим и передать срочное донесение командованию.
Неожиданно мне приказали немедленно принять должность помощника начальника авиации 13-й армии. Командование группой я передал Карлу Петровичу Скаубиту, которого уже давно аттестовал как человека, способного быть хорошим руководителем.
Не скрою, оказанное доверие обрадовало меня. Новая должность позволяла работать с большим размахом и лично участвовать в организации взаимодействия авиации с наземными войсками. Но прощаться с людьми, ставшими мне родными, было тяжело. С рядового летчика начал я службу в этой части в 1914 году.
Вот почему сразу по прибытии на новое место я попросил у начальства разрешить мне во время операции почаще бывать у «своих». Мне пошли навстречу.
Навещая группу в дни решающих сражений, я никогда не вмешивался в действия Карла Петровича Скаубита. Да и не было в этом нужды. Он оказался действительно толковым командиром. Работать с ним было легко.
…Участники боев против черного барона никогда не забудут томительных дней затишья, продолжавшегося до 7 октября. Все было как в доброе мирное время. Древняя река спокойно несла свои воды к Черному морю. На ее берегах не слышалось ни единого выстрела. Вылетавшие по нескольку раз в день наши разведчики не замечали на той стороне никакого движения. «Хоть бы один кавалерийский разъезд проехал!» — огорчались они.
Обстановка на фронте была в это время такова. Добившись успеха на мариупольском направлении и под Александровском, Врангель решил осуществить свою главную цель — вторгнуться на Правобережную Украину. Но на его пути, как утес, стоял каховский плацдарм. Не надеясь ликвидировать его с ходу, черный барон придумал обходный маневр.
Поздней ночью 3 октября полевой штаб 6-й армии получил донесение о том, что противник накапливает понтонные средства южнее Берислава и на участке Корсунский монастырь — Британы.
Ранним утром для проверки этих сведений вылетели Васильченко и Киш. Они очень внимательно обследовали указанные районы, но обнаружили лишь десять лодок на реке возле Британ и несколько десятков подвод около Корсунского монастыря. Решив, что понтоны могут быть укрыты в густом саду на берегу Днепра, летчики сбросили туда бомбы, а затем с малой высоты обстреляли этот участок из пулеметов. Однако и теперь им не удалось заметить ничего такого, что говорило бы о подготовке к высадке большого десанта.
Доклад воздушных разведчиков насторожил наше командование. Стало ясно, что Врангель замышляет какую-то каверзу.
8 октября утром мы со Скаубитом находились в штабе авиагруппы. Вбежал телеграфист и доложил:
— Товарищ командир, по прямому проводу передают срочную депешу.
Мы пошли в аппаратную. «Морзе» ритмично отстукивал точки и тире. Телеграфист тут же расшифровывал их значение. Начальник полевого штаба 6-й армии Кирпичников передавал: ночью отборные дивизии белых — корниловская, марковская и кубанская кавалерийская, — переправившись через Днепр на фронте 13-й армии близ Александровска, движутся на Никополь. Кирпичников требовал усилить воздушную разведку в северном направлении…
— Началось! — с ожесточением сказал Скаубит.
В двенадцать часов зазвонил телефон. К нему подошел Скаубит.
— Кто старший? — переспросил он. — Помощник начальника авиации Спатарель…
И сразу же передал мне трубку.
— С вами говорит комгруппы Бериславской начдив Блюхер, — услышал я в трубке густой голос. По сведениям, полученным от перебежчиков, южнее Берислава, в районе Британы — Основа, сосредоточены крупные силы противника с большим количеством артиллерии и танков. Сегодня вечером или в ночь на девятое неприятель намерен начать форсирование… Вы слышите меня?..
— Так точно, товарищ начдив!
— Предлагаю: немедленно выслать на разведку в Британы — Основа лучшего летчика. Проверить показания перебежчиков. После полета сесть в Бериславе и доложить мне о результатах. Вам ясно?
— Да.
— Кто полетит?
— Товарищ начдив, я представитель штаба армии. Назначить летчика должен сам командир Правобережной авиагруппы Скаубит…
— Прошу вместе с ним приехать ко мне для рассмотрения результатов разведки.
Скаубит послал на разведку Васильченко. Как только Николай взлетел, мы с Карлом Петровичем выехали на машине в штаб Блюхера.