Протозанщики. Дилогия
Шрифт:
В это время Израдец перестроил свои полки. Крылатое чудище пинками разогнало подчиненных, заставляя передние ряды забираться на спины друг другу. Высокие фигуры выросли почти вдвое! Теперь, нависая над врагом, корявые пальцы вцеплялись в черные клобуки, щелкая головами, как орехами. Нижние гибли
Досталось и провинившимся Харалугам. Израдец разделил командиров на две части, развел по флангам и подлетел к протозанщикам.
— Эй, казачий начальник, — в полете крикнул демон Михаилу, — Выдели несколько смельчаков — кое-что попробую!
— Бери! — ответил Михаил, стараясь не смотреть на монстра.
Размышлять о планах демона некогда — нужно сдерживать натиск. Стража, несмотря на потери, жала все сильнее, закругляя фланги и окружая воинов Израдца. Нельзя позволить сомкнуться клещам. Окруженным не поможет никто. Надо вытолкнуть назад многорукие орды, но сил недостаточно.
В строю стражи что-то произошло: диковинные существа появились с двух сторон и врезались во фланги врага, поперек строя. Их вида не разобрать — в месиве битвы не до деталей — что-то огромное, бесформенное, и, несомненно, страшное! Их голоса оглушали: словно тысячи ржавых труб заголосили одновременно. На большой скорости они неслись навстречу друг другу, сметая палачей первой линии атаки. Экзекуторы, попавшие под удар, хлопнули и исчезли с непониманием на лицах.
Когда исчезал палач, его треугольник застывал. Щупальца невольно опускались, головы в страхе крутились по сторонам, но плотный, сплетенный строй не позволял бежать. С гиканьем кинулись на врага казаки! Словно траву, принялись косить безвольных оппонентов. Фронт выпрямился, и, прямой линией, шаг за шагом, двинулся вперед.
— Как идея? — похвалялся Израдец, парящий над головами.
— А что это было? — выкрикнул Михаил.
— А вон, смотри, сейчас можно будет увидеть!
Разогнав линию палачей, два странных помощника, замедляя скорость, встретились. Сделали несколько круговых забегов, вытаптывая поляны в растерявшейся страже, и предоставили протозанщикам возможность полюбоваться собой. Высоко над телами поверженных высились фигуры казаков… верхом на Харалугах!
— Вот это всаднички! — захохотал Белый, — Ай, да, казачки!
— Ай да я! — наигранно возмутился Израдец, щелканом уничтожая стражника, — Ай да я!
— Ничего не понимаю… — Антип вертел головой, но не мог понять причин радости, — Казаки верхом на голых мужиках — и как это помогло?
— Ты видишь Харалугов, как простых людей? — демон задумался, пытаясь что-то понять, но обстоятельства не располагали к долгим раздумьям. Пришлось снова броситься в драку.
Из боя вывели лишь первую линию стражи. Остальные палачи с еще большим остервенением бросились на казаков — именно они и малочисленные ройцы более всего препятствовали планам Савриила окружить армию Израдца. В грохоте боя потонули звуки барабанов, редко выглядывали из месива серебряные знамена; яростно работали казачьи дубины,
— А куда уходят те, кого убили палачи? — тяжело дыша, спросил Рустам.
— Они во тьме Больнички окаянной, И нету сил вернуть друзей назад. Тут даже Израдец-подлец бессилен, Не хватит его сил для стольких душ…Решив одним ударом покончить с протозанщиками, Савриил задействовал резерв. Снова взвыли горны! Вспыхнули золотые штандарты — отряды Беспроторицы начали движение. Огромный, свирепый, закованный в латы командир поднял над головой меч. «Впере-е-ед!» — раздалось над полем боя, и сверкающая лавина устремилась к линии фронта.
— Кажется, наше время пришло, — тихо произнес Михаил и добавил в полный голос, — Уйдем же красиво! Бей их, братцы!
— Думаешь, это конец? — выкрикнул Антип, расправляясь со стражником.
— Уверен. С этими нам не совладать! Хорошо хоть выглядят сейчас взрослыми…
За спинами протозанщиков блеснула золотая вспышка. Затылки почувствовали обжигающую боль, и Андрей, Ждан, Волна и Антип с Волной вынужденно обернулись. На мгновение повернул голову и Михаил, но бывалый солдат тут же вернулся к бою, приказав последовать своему примеру и казакам.
Из пламени золотого сияния появился ребенок. Тот самый мальчуган из Беспроторицы, что приходил на переговоры в Предбанник. Голова без шлема, а руки сложены на груди, показывая, что он не собирается атаковать. Свечение прекратилось, и паренек медленно приблизился к протозанщикам.
— Ваше время давно истекло, — громким басом произнес мальчик, и звуки битвы отступили, выводя на первый план его голос, — Вашего решения я так и не услышал.
— А это, — Волна указал на купол и сражение, — Это не ответ?
— Я должен понять, что вы решили не подчиняться? Что взяли на себя ответственность за своих людей? В том числе и тех, кто уже бежал с поля боя?
— Мы это начали, — спокойно ответил Ждан, не прикасаясь ни к кому, но на совершенно понятном языке — в присутствии Беспроторицы все происходило как-то иначе, проще, — Мы взяли на себя ответственность, ибо убеждены в правоте. Отвечаем мы и за сбежавших людей. Их намерения были искренними, не хватило лишь храбрости. Ты пришел расправиться с нами — так не тяни, но знай, мы будем защищаться!
Андрей приготовил руки, Ждан поднял дубину, его примеру последовали остальные.
— Сгубить вас я всегда успею, — пробасил паренек, — Это гораздо легче, чем может показаться. Сейчас речь о другом — и у нас всего несколько мгновений, пока золотые воины не вступили в бой и не закончили его победой. Вы знаете, что будет, когда вы проиграете?
— Ад? Вечные страдания? Мы готовы к этому! — гордо произнес Рустам, хоть руки его и тряслись от страха.
— Да, страдания, и нынешние союзники стали бы с превеликой радостью мучать вас в своем зловонии. Но я не об этом. Я не о вас! Что будет с Мирами, вы знаете? Так я вам скажу: если ваши бренди о Саврииле ложь, то восстановится порядок! Существование вернется в установленные рамки. Наместники возьмутся за работу, и снова Медь засверкает счастьем.