Пряник и Пшёнка
Шрифт:
— Я думал, он тут умирает от неразделенной любви. Приехал свою титьку сыночке под сопли подставить, а он тут другие титьки мнёт.
— Здравствуйте, Михаил Захарович! — широко улыбнулась я, оттягивая край футболки к коленям. — Оладьи будете?
— Наливай, раз предлагаешь.
Михаил Захарович снял обувь и китель в прихожей.
Я в очередной раз поняла, что видеть его в форме — что-то странное для меня. Наглаженные брюки, рубашка с погонами… да он даже причесан был! И взгляд у него будто холоднее и острее кажется в такой одежде. Наверное, профессиональный.
Но
— Ну, здорово, молодёжь, — прошёл Михаил Захарович в квартиру, протянул Артёму пакет с, как я поняла по выпирающим из него углам, контейнерами. — Подгон от Маруси, чтобы ты подыхал только от любви, но не с голодухи. Я в ванную зайду, или там смазка по стенам?
Опустив взгляд, я почувствовала, как у меня раскраснелись щеки и шея.
— Заходи, — кивнул Тёма. — Но, тогда, в мою комнату не заглядывай.
— Понял, — простодушно кивнул Михаил Захарович и зашёл в ванную комнату, закрыв за собой дверь.
— Если бы у меня не было двое старших братьев, от ваших шуточек я бы уже сознание потеряла, — прошипела, вручаю Тёме лопаточку. — Дожаривай оладьи. Я пойду хоть трусы надену. Или штаны.
— Подожди! У тебя тут… — остановил меня Тёма, подозрительно глядя на мою спину.
— Что там? — я начала кружиться и заглядывать себе за плечо, чтобы понять, что там может быть не так.
Тёма от души шлёпнул мне по заднице.
— Этого у тебя тут не хватало, — произнес он с пацанской улыбочкой и пошёл с пакетом и лопаточкой в зону кухни.
Закатив глаза, делая вид, что мне не весело, я вошла в комнаты и переворошила всё постельное, чтобы найти свои трусы. И нашла их в углу комнаты в пыли.
— Класс… — выдохнула я безрадостно. Взглядом порыскала по комнате и нашла Тёмины штаны. — Сойдёт.
Натянула спортивки, поправила пучок на голове и вышла из комнаты, снова вернувшись к плите, где Тёма, переворачивал последнюю партию оладий.
— Я доделаю, — сказал он с улыбкой и чмокнул меня в кончик носа.
— Тогда я чайник поставлю.
— Угу.
Мы с Тёмой накрыли на стол, решив вкусняшки из контейнеров оставить на обед и ужин. Из ванной с закатанными рукавами к нам вышел Михаил Захарович и удовлетворенно сел за стол.
— Чай без пива, конечно, не так вкусен, но да ладно. Оладьи ваши вроде съедобно пахнут, — замахнул он одну, щедро макнув ее в банку со сгущенкой. — Ну, что, молодожёны? — обратился он к нам, сидящим напротив него. Тёма по-хозяйски отвалился на спинку стула, одной рукой держал кружку с чаем, а другой — моё колено под столом. — В гости-то к нам торопитесь, не? Пса бы хоть забрали, а-то этот засранец все клумбы Марусе пообосрал. Она, конечно, говорит, что это удобрение, но я же вижу, что говно.
— Заберём. На днях, — кивнул Тёма. — Удобрение вам оставим. Нам некуда.
— И да, вход к нам теперь только по
— А если мы с пивом и закусками приедем? — протянул Тёма, словно между делом.
— И с вкусняшками для девочек, — добавила я торопливо.
— Другой разговор, — хитро улыбнулся Михаил Захарович. — И овцы сыты, и волки выпьют. Так что ждём вас послезавтра.
Глава 26. Ольга
— Взял?
— Взял.
Артём захлопнул багажник своей машины и, выйдя ко мне, переложил пакет из руки в руку. Я в это время накрыла торт и пакет с вкусняшками своей курткой, чтобы юные инспекторы, которые прямо сейчас резвились внутри ограды, не просекли, что мы к ним не с пустыми руками.
Сначала ужин, потом торт. Теперь я человек опытный. Я в теме.
— Ну? Идём? — спросила я и посмотрела на Артёма снизу вверх.
Артём перевел на меня взгляд от калитки и заглянул в глаза. Уголки его губ дрогнули в легкой улыбке. Мгновение, и на моих губах остался лёгкий нежный поцелуй, вскруживший голову.
— Идём, — сказал он и, обхватив меня свободной рукой за талию, повёл к калитке. Открыл и первую пропустил внутрь.
— Здравствуйте! — улыбнулась я, увидев сразу Михаила Захаровича, колдующего у мангала с сигаретой в уголке губ.
— Блин! — вздохнул он нарочито сокрушенно. — Опять мясом делиться придётся. И что я говорил по поводу пропусков?
Я машинально улыбнулась еще шире. Перевела взгляд на Тёму и толкнула его в бок, поняв, что его улыбка слишком вялая.
Вздохнув, Тёма на мгновение закатил глаза и тужнулся для улыбки пошире.
— Ну, вот, — одобрительно кивнул Михаил Захарович. — Вот с такими лицами шуруйте на кухню и доводите Марусю до экстаза. Только не перестарайтесь. А то мне ничего не останется, если ее там сейчас разорвёт от счастья. Чё встали? Идём-идём!
Мы послушно пошли в дом, на подходе к которому были перехвачены девчонками, выбежавшими из беседки.
— Привет, Оля! — крикнули они в голос и потянули ко мне ручки.
Присев на корточки, я раскрыла объятия по шире и позволила обеим девчонкам меня обнять. При этом пакет с вкусняшками и торт, завернутый в куртку, пришлось отдать Тёме.
— Привет, девчонки! Привет, мои хорошие! Ух, какие вы большие стали! Как подросли!
— Я тоже уже большая, — хвасталась Соня, приложив маленькую ладонь к своей макушке. — Я уже вооот так выросла!
— Выросла-выросла, — обняла я ее, чмокнув в щечку. — И ты выросла, Варя, — потянулась к старшенькой, тоже чмокнув ее, и получила поцелуй в щеку в ответ. — Как я по вам соскучилась!
А я ведь правда по ним соскучилась. Только увидев их, я поняла, что мне их действительно очень сильно не хватало все эти дни. Не знаю, как так получилось, но мне кажется, что я всегда была с ними, а они со мной.