Прятки в облаках
Шрифт:
— Ваша одежда, — проговорил Дымов оглушено, а потом все-таки изволил переключиться на щелкунчика. — Чертова игрушка настроена на что-то вроде пульса и зрачков, да? Мария, не смотрите на меня с таким ужасом, — прикрикнул он раздраженно. — Уверяю вас, у меня нет за пазухой ни ножа, ни пистолета. Яда в фамильном перстне тоже не припасено, как, впрочем, и самого перстня.
Он что, на нее сердится? Серьезно? Да это Маше сейчас впору рвать и метать! И что не так с ее одеждой, в конце концов?
— Он хочет убить Рябову! — упорствовал щелкунчик.
— Как эта
— Сергей Сергеевич! — повысила голос она.
Дымов кивнул, качнулся к ней еще ближе, хотя и без того находился совсем рядом, и Машу полоснуло новой волной страха, но он всего лишь вытащил щелкунчика из ее кармана и поднес его к своему лицу. Выругался, получив крохотной пулькой по носу, и предложил:
— Спроси меня снова.
— Ты хочешь убить Рябову? — тут же повторил щелкунчик.
— Нет, не хочу.
— Принято, — и солдатик умиротворенно притих, прижимая к груди свое ружьишко. Дымов протянул Маше артефакт, и она бездумно его взяла.
— И что это было? — спросила она, совершенно растерзанная происходящим.
— Элементарный детектор лжи с недопустимой погрешностью, — бросил он нетерпеливо. — Вот уж не знаю, на какую научную ценность претендуют ваши друзья-пятикурсники, — по мне так это весьма вредная игрушка, потому что она настроена очень грубо и реагирует на малейшее волнение.
— С чего бы это вам волноваться при виде меня? — воскликнула Маша и немедленно сама ужасно разволновалась, и даже раскраснелась, и, вздумай сейчас щелкунчик пытать ее, она бы призналась в чем угодно.
Дымов вздохнул:
— Да, полагаю, это непросто будет объяснить. Вот что, Мария, давайте я вам лучше покажу. Можете позвонить Плугову или Власову и спросить, есть ли у них доступ к факультетской лабораторке? Или нам понадобится помощь Пахомова?
— Что? — изумилась она. Давненько Маша не чувствовала себя так глупо, но ведь она и правда ничего не понимала, и покажите ей того, кто бы на ее месте разобрался во всех этих загадках.
— И, пожалуйста, переоденьтесь, — попросил он, что уже ни в какие рамки не лезло. Маша взглянула на себя в кособокое зеркало на дверце шкафа: пестрая косынка защищала волосы от пыли, растянутый светлый свитер с темно-синей эмблемой университета достался ей еще от Сеньки. Свитер давно уже годился только для уборки, но она его все равно любила, он напоминал ей о доме. Трикотажные спортивные штаны завершали образ, но для человека, проведшего последние часы с тряпкой в обнимку, она выглядела вполне пристойно. Почему Дымов так зациклился на ее одежде? Она оскорбляет его эстетический вкус или что-то такое?
Сердясь и удивляясь одновременно, Маша схватила с кровати длинный серый плащ, который еще не успела повесить в шкаф, и натянула его поверх.
— Довольны теперь?
— Сойдет, — проговорил он, впрочем, без особой уверенности.
Тогда Маша набрала номер Власова.
— Лабораторка? — ответил он бодро. — Конечно, у нас есть к ней круглосуточный доступ, мы же там живем, считай. Дуйте туда, мы будем через пять минут.
Тут Маша снова засомневалась: разумно ли идти
— Да боже ты мой, — Дымов закатил глаза. — Посмотрите на это тело. Вряд ли оно способно причинить вам большие неприятности, ведь вы будете настороже и у вас есть артефакт телепорта.
— Да, я точно сильнее и быстрее Лизы, — воодушевилась Маша. — Только попробуйте сделать что-то плохое, и я легко вас поколочу.
Он хмыкнул и открыл перед ней дверь, приглашая на выход.
В коридоре им, как назло, тут же встретилась Дина Лерина, которая для разнообразия обошлась без обычного яркого макияжа и вызывающей одежды. В простой пижаме и с небрежным пучком волос, она больше не выглядела заправской сердцеедкой, но все еще оставалась угрозой. Маша немедленно отступила за Лизу-Дымова, все еще не готовая вести с Диной светские беседы или хоть какие-нибудь.
— С переездом, девчонки! — воскликнула Дина, не забыв одарить Дымова насмешливой «я-вижу-тебя-насквозь» улыбкой.
— Спасибо, — ответил тот, взял Машу за руку и потащил за собой, даже не думая притормаживать, чтобы поболтать или обвинить Дину в стукачестве. Если подумать, именно ее жалоба предоставила им отдельную комнату, но все еще было неясно, хорошо это или плохо.
— Куда это вы собрались на ночь глядя?
— В библиотеку, — выпалила Маша, и Дина рассмеялась им вслед, настолько нелепым оказался этот ответ. А вдруг она подумала, что у Рябовой с ее охранником шуры-муры? И теперь они несутся в заповедные кущи, чтобы предаться там разврату? Какие глупости у Дины в голове — ведь для полноценного разврата Дымову просто необходимо вернуться из Лизы в себя, и пусть артефакт у него при себе в том объемном бауле, но это розовенькое платье в белый горошек совершенно не подходит для всякого такого. Тут она вспомнила темные водолазки Дымова, которые туго обхватывали его горло, и поняла, что забрела в мыслях куда-то совсем не туда.
К счастью, до факультета менталистов идти было всего ничего, и уже через десять минут их встретили Власов и Плугов.
— Вам действительно дали круглосуточный доступ? — усомнилась Маша и поспешно вырвала свою руку из маленькой руки Лизы-Дымова.
— Ну как тебе сказать, — заюлил Власов, — почти, детка, почти. Давайте-ка обойдем здание с тыла, у нас там есть заговоренное окошечко…
— Окошечко, — выразительно повторила Маша, которой вовсе не улыбалось незаконно проникать в учебный корпус.
— А чего вам вообще понадобилось в лабораторке? — немедленно сменил тему Власов.
— Прибор Петрова — Иванова, — ответил Дымов, послушно перебирая своими крохотными ножками. Маша как-то из интереса пыталась втиснуться в кроссовки, которые носила Лиза, и поразилась тому, какими тесными они были. Тридцать пятый размер против Машиного тридцать девятого — почувствуй себя гигантом.
— Ах вот оно как, — Власов вытащил из кустов гортензии пенек-колоду и встал на него. Что-то прошептал оконной раме, и та послушно приоткрылась.