Прыжок леопарда 2
Шрифт:
– Лишка не будет?
– встревожился Витька, - не сорвешься?
– Исключено!
– успокоил соседа Жорка, да так убедительно, что сам едва не поверил этим словам, - мне до конца недели край как нужно выйти из штопора... они долларами берут?
А выйти действительно надо, - говорили остатки рассудка, - неужели сломался, не сможешь? Опомнись, Георгий Романович, возьми себя в руки, тебя ведь учили и этому. Хорошенько подумай, может быть есть за душою отдушина, хоть маленькая, призрачная мечта, за которую стоит бороться и жить?
– Что такое
– прямая дорога к предательству, - подумав, ответил Витька.
– Рублями надежней.
– Точно подмечено, - Жорка поднялся, вылез из-за стола, наведался в карманы пальто, брюк, пиджака, - а водкой еще надежней!
Деньги еще были. Много денег: и в загашнике, и в кармане, и на десятке сберкнижек. Эх, дойти бы до кассы! Так что наличные доллары скоро придется менять, а это опять головная боль. Устинов достал последнюю пятисотку. Осталась пачка червонцев и пригоршня мелочи на окне.
– Этого хватит?
– Морды у них потрескаются!
– Тогда покупай на все.
Игра не клеилась, разговор тоже. Жорка слегка оживился, только когда заговорили о водке. Кончился разговор - снова потух. Про себя он отметил и это.
– Ну, ладно!
– Витька поднялся, всем своим видом показывая, что собирается уходить.
– Ну, ладно, - повторил он вместо прощания, - утречком загляну. Посмотрю: как ты тут, живой, крепкий? Может, лекарства домашнего занесу - брага поспела, этой ночью гнать собираюсь. А ты постарайся уснуть. Попробуй, может, получится?
Жорка проводил его до выхода из подъезда. Свежий воздух ударил в голову: она закружилась, желудок скрутило спазмами. Эх, жизнь-жестянка! Как в той в песне поется?
Нет на углу пивной - Сломала перестройка, Но, как и в час иной, У нас в России, пьют, А звезды над страной, Как мухи над помойкой, А мухи над столом, Как праздничный салют.Вернувшись в квартиру, он налил полный стакан, как Витька только что посоветовал.
– Чуть что, на дорогу схожу, - сказал он с лихим вызовом, чтобы успокоить в себе строгого ревизора, который держал на учете каждый загубленный грамм.
– Если сил хватит!
– раздался над ухом чей-то насмешливый голос.
От неожиданности Жорка присел, огляделся. Потом заглянул в санузел, на кухню, придирчиво осмотрел дверь. В квартире никого не было.
– Нас трудности не пугают, - произнес он в пространство и поставил поближе тарелку с вечной и неразменной, неубывающей куриной ногой.
После первого же глотка, пойло рванулась наружу. Это была не водка, а теплая солоноватая жидкость, отдающая техническим спиртом, но он забивал ее в глотку, как сапожник мелкие гвозди, продолжал глотать и глотать, даже когда стакан совсем опустел.
Обманутый организм
– Жорка осторожно прилег на диван, прикрыл глаза и прислушался: в животе начиналось приятное жжение. Теперь главное, расслабленность и покой, только тогда его укачают ласковые ладони долгожданного забытья. Господи, дай уснуть, ненадолго, хотя бы на час!
Было почти хорошо, только режущий свет лампы пробивался сквозь закрытые веки и давил на глаза. Жорка хотел было встать и идти к выключателю, но во время сообразил, что совсем без света в комнате будет еще страшнее. Он включил телевизор, сделал умеренной яркость и почти до упора убавил звук. Стало немного комфортней.
На телеэкране шла заставка к детской программе: парализованный зайчик беззвучно тряс колокольчиком.
Господи, какой дебилизм!
– Жорка без сил откинулся на подушку. Она давно уже потеряла форму, насквозь пропахла потом и водкой. Забыться бы, отлететь, Господи, как я устал!
И тут, как всегда, ему захотелось курить. До одури, до дрожи в коленях. Устинов чуть заплакал. Как приговоренный, он выбрал из пепельницы окурок поменьше, потому что уже знал, что больше двух раз затянуться не сможет, что получится как вчера: сухой бесконечный кашель, переходящий в спазм, со всеми из него вытекающими...
Он еле успел добежать до сортира: хана водке, а жалко!
Блевать больше было нечем. Жорка пил из-под крана холодную воду - едва успевал ухватить пару глотков, чтобы низвергнуть обратно. Она даже не успевала согреться в желудке и сохраняла на всем своем недолгом пути отчетливый привкус хлорки.
В изнеможении он запрокинул голову. Из пыльного зеркала на него смотрели глаза, полные слез и раскаяния. Струйки пота текли по небритой опухшей роже, по спине и по животу.
Вернувшись к дивану, Жорка стащил с пропотевшего тела липнущую рубаху, вытерся полотенцем и опять потянулся к стакану. Но лишь перевел глаза на бутылку - снова рванул в сортир. И так повторялось несколько раз.
Свой последний поход к унитазу он завершал ползком. На пороге споткнулся, упал. Желудок разрезала острая боль. На грязный ковер отрыгнулась желчь - горькая, желто-зеленая, с кровяными прожилками.
Наверное, лопнул сосуд, - с тоскою подумал Жорка и тоскливо, по-волчьи завыл...
Глава 41
Вест-Индия - настоящий рай для разведчика, особенно, если ты негр или мулат. Этот маленький континент весь усыпан полуколониями. То есть - почти государствами: с гербами, флагами, гимнами и другой липовой атрибутикой. Здесь больше всего министров на квадратный метр территории, но правят народами не они, а белые люди. Поэтому "гринго" всегда на виду. Им сохранить инкогнито гораздо трудней, чем слону в зоопарке.