Прыжок леопарда 2
Шрифт:
– Его отчислят, Евгений, - рыдала Надежда, - если уже не отчислили. Ты должен помочь сыну!
И он, наконец, психанул:
– У каждого сына бывает родной отец. Вот он пускай и поможет!
– Как?!
– она отступила на шаг, - ты же и есть отец, я разве не говорила?
Вот сука!
– Ох, Женечка, Женя, - со вздохом сказала Надька, - какой же ты все-таки дуб! Если не веришь, посмотри фотографию: это же твоя ксерокопия.
У него перехватило дыхание:
– Что ж ты...
Вот и все, что тогда удалось вымолвить.
– Бедный мой Женечка, - она еще раз вздохнула и погладила
– для женщины важен статус замужества. Между любовью и ЗАГСом, любая из нас выбирает ЗАГС.
Проблему Векшин решил. Отыскал для нее "наименьшее общее кратное". Все получили искомое: мореходка - новый жилой корпус со столовой и собственной баней, "англичанки" - квартиры в Невском районе, Антон - три наряда вне очереди, а он - новый жизненный статус и самые реальные перспективы стать полноценным дедом.
Он приехал в Архангельск, с трехдневной щетиной на морде - решил отпустить бороду, чтоб хоть немного скрыть внешнее сходство с сыном. Мушкетов это сразу заметил:
– Во! Ты глянь на него: не успел с Кубы вернуться - стал натуральным барбудосом. Теперь вот, собирается на Ближний Восток. Может, ну его в баню, вернешься и станешь искать специалиста по обрезанию?
Возвращения блудного папы не получилось. Никто никому не бросался на шею, не плакал в жилетку. Антон о своем настоящем отце не знал ничего, а Векшин событий не торопил - держался на расстоянии, присматривался, делал выводы. Он все больше и больше узнавал себя в сыне. Или просто хотел узнавать? Его душевных терзаний никто не заметил. Мушкетову стало не до него: в Северном море его покарал Господь за длинный язык и скверный характер. Судно попало в шторм, а Витька качку не переносил - лежал пластом в одноместной каюте, рычал на оцинкованный тазик и так вот, "играя в тигра", подхватил сильный приступ радикулита. Ну, как это обычно бывает: сильнее, чем можно нагнулся, не вовремя кашлянул, что-то в спине хрустнуло - и кранты: был человек - стал живой труп.
Ох, и вонища стояла в каюте! Как на скотном дворе в захудалом колхозе. Векшин извел на товарища целых четыре ампулы из специальной аптечки, чтобы Квадрат хотя бы сходил на горшок и спокойно уснул.
Антону тоже не позавидуешь. Два раза на дню он из каюты грязь выгребал. Море штормит, Витька блюет, а тазик туда-сюда, туда-сюда, раз - и перевернулся! Помучился парень, помучился, да взял и решил, что проще Мушкетова вылечить. И представьте, поставил на ноги шарлатанским каким-то способом. Судовой врач Воробьев только руками развел. Это потом Векшин узнал, что парень, в своем роде, уникум, а тогда... Что там случилось, как оно было?
– можно только гадать, но после того случая Мушкетов мальчишку возненавидел и всячески избегал. Все попытки поговорить упирались в глухую стену. Витька отшучивался, отмалчивался, а сам отводил глаза. С Антоном поговорить тоже как-то не получалось...
– Дамы и господа, пристегните ремни: наш самолет идет на посадку.
Пора!
В Париже было точно такое же утро, как в далеком Бриджтауне, разве что, чуть более раннее. Жизнь опять подарила Векшину праздник и его не смогли омрачить даже пакости местной таможни. Горбоносый Ажан очень долго копался в его багаже, задавал множество глупых,
– Цель вашей поездки, мсье?
– Найти хорошего адвоката и составить брачный контракт.
– Вот как, и с кем?
– С бывшей женой. Контракт нужно оформить задним числом... что-нибудь не в порядке, мсье?
– улыбнулся Векшин и сунул ажану под нос сотню зеленого цвета.
Тот даже стал ростом пониже - так испугался:
– Вы что?! Уберите сейчас же!
Проследив за его взглядом, старый разведчик взял на заметку двоих. Они довели его до самой стоянки такси. Того, что покрепче и помоложе, Векшин попросил поднести чемоданы. Инструкция не предписывала, что делать в такой ситуации и филер тащил их на полусогнутых, исходя похмельной испариной. Тащил, пока не услышал:
– Благодарю вас, мсье!
День обещал быть довольно комичным и, подыграв ему, Векшин сунул в ладонь носильщика несколько су, походя вынутых из его же кармана. Больше там ничего не было, кроме носового платка и его, Векшина, фотографии.
Глава 42
Машина подошла сразу же. Водитель принял багаж, почтительно застыл в полупоклоне.
– Мне нужно в Руан.
– Только в пределах города, мсье.
– Тогда к ближайшему автосервису, - подумав, сказал Векшин, - там можно оформить в прокат что-нибудь стоящее?
– О, да.
– Вот и отлично, поехали.
Дороги во Франции можно считать эталоном. Эта вот, например, выложена тяжелыми железными плитами. Но никто и не думает ее охранять. Это у нас бы давно ее раскурочили, растащили и сдали в металлолом.
– Вы что-то сказали, мсье?
– Нет. То есть, да. Пожалуй, остановимся здесь.
Водитель послушно свернул к придорожному кемпингу. Судя по морю рекламы дела в заведении шли не так чтобы очень. Да и слишком уж шустро появился хозяин.
А вот и наши бараны, - отстраненно зафиксировал Векшин.
– Черный "Фиат", ехавший за такси от места посадки, в точности повторил тот же маневр, еще две машины застыли у поворота. Преследователи не скрывались. Они продолжали давить на психику - ждали ответной реакции.
– С вас сорок три франка, - нагловато сказал водитель, глядя на счетчик.
– Будьте любезны, - Евгений Иванович достал из кармана стодолларовую купюру.
– Желательно, под расчет, - отрезал таксист.
– Мелких не держим.
– Гм... ну хорошо, я достану из багажника ваш чемодан и поищу сдачу.
Этот тип из той же компании, - убедился Векшин, - Скорее всего, новичок в разведке: не научился еще скрывать свою антипатию к потенциальным противникам. И ключ позабыл в замке зажигания. Вот дубина, ну, кто ж тебя умным-то назовет?
Полковник и сам не понял, как оказался на месте водителя. В некоторых случаях разум безнадежно запаздывает.
Фора, мне нужна фора!
– стучало в мозгу.
– Метров, как минимум, двести. Ну, ящик с гвоздями, поднапрягись, вывози!