Психотерапевт
Шрифт:
— Но хорошие фотографии она тоже делала. — Мэри смотрит через стол на Тамсин. — Моих детей, например, и твоих тоже, да, Тамсин?
— Да. — К моему смятению, глаза Тамсин наполняются слезами. — Я все еще тоскую по ней.
— Прости, — виновато говорю я. — Не следовало тебя о ней расспрашивать. Просто мне хочется — ну, не знаю, — сделать ее реальной, почувствовать, какой она была. Вдруг это поможет мне решить, оставаться тут или нет?
Тамсин тянется за салфеткой и сморкается.
— Надеюсь, ты останешься. Хорошо, что в доме опять
— Спасибо! — Я оживаю, потому что ее слова прозвучали очень искренне.
— Ева говорила, ты узнала об убийстве от журналиста? — продолжает Тамсин.
— Да, все так.
Она берет сумку и, порывшись в ней, достает новую пачку салфеток.
— А что точно она сказала?
— Спросила, каково это — жить там, где произошло жестокое убийство, — отвечаю я, припоминая, что я говорила Еве, потому что не хочу попасться на лжи.
— И это все?
— Да. Я сказала ей, что не понимаю, о чем она говорит, и она посоветовала мне погуглить убийство Нины Максвелл.
— Она сообщила свое имя? Из какого она издания?
— Нет. — От вопросов Тамсин мне становится не по себе. Она знает, что я лгу?
— А откуда ты знаешь, что она журналистка?
Она знает, что я лгу.
— Я… я не знаю, я предположила это, потому что кто еще это мог быть?
— Тамс! — мягко говорит Мэри. — Хватит. Элис уже не по себе от твоих вопросов.
— Прошу прощения. Я просто терпеть не могу, когда суют нос не в свои дела, опять вытаскивают все на свет, когда мы только-только сумели с этим сжиться.
— Давайте поговорим о чем-нибудь другом, — легким тоном предлагает Ева. — О Рождестве, Хеллоуине или как мы пойдем к Мэри на ужин в пятницу. — Она смотрит на нее: — Ты же нас приглашаешь, Мэри?
Мэри смеется:
— Спасибо, что напомнила. Тамсин, Элис, вы свободны в пятницу вечером? Я Еве вчера говорила про ужин, и они с Уиллом свободны. Надеюсь, вы тоже.
Тамсин не отвечает — смотрит в окно, погрузившись в свои мысли.
— Тамсин, вы с Коннором свободны в пятницу? — снова спрашивает Мэри, чуть громче.
— Что? — Тамсин встряхивает головой, словно разгоняя в ней туман. — Да, а что?
— На ужин ко мне придете?
— Да, будет здорово, спасибо.
— А ты, Элис? Вы с Лео свободны?
— Думаю, да.
— Дашь мне знать, когда поговоришь с ним?
— Да, спрошу его сегодня вечером.
Вскоре они уходят, и я, убирая со стола, размышляю о приглашении Мэри. Я бы пошла с удовольствием, потому что не хочу упустить шанс побыть в дружеской компании, к которой принадлежали Нина и Оливер. Мне интересно понаблюдать за отношениями пар, увидеть, как они общаются друг с другом, узнать их всех получше. Есть вещи, которые я не до конца понимаю: например, почему они утверждают, что Нина и Оливер были так безоблачно счастливы. Если это правда, почему он убил ее? Вспомнив, как Ева говорила, что Лорна все видела, я решаю зайти к ней.
У себя в кабинете я переодеваю футболку, которую
Глава 16
ОН ИСПУГАЛСЯ НЕ МЕНЬШЕ МЕНЯ. Роняет руку, поднятую было к звонку. И отступает назад, будто ждет выволочки.
— Простите, мисс Доусон. — Он примирительно поднимает ладонь: — Я ухожу, все в порядке.
— Подождите минуту, — отвечаю я, и он останавливается, уже свернув к подъездной дорожке. — Вы говорили, что расследуете убийство Нины Максвелл.
Он поворачивается ко мне:
— Верно.
— Почему сейчас, когда прошло больше года после ее смерти?
— Я расследую его с тех пор, как ее муж покончил с собой. Но пришлось сделать перерыв, потому что я не мог получить нужную информацию. Ведь я частный детектив, персона нон грата для полиции.
— А какая информация вам нужна?
Он смотрит мне в глаза, выдерживает мой взгляд. В прошлый раз было так же, я вспомнила. Мне хочется отвести глаза, но я не могу. Его взгляд словно завораживает.
— Боюсь, я не готов обсуждать это, стоя на пороге.
Сейчас или никогда. Если я не приглашу его войти, он больше не вернется. Я открываю дверь шире.
— Благодарю. — Он входит в холл. — Я очень признателен вам за то, что вы согласились поговорить.
Я веду его через гостиную, удивляясь, как это я впустила в дом незнакомца. Пусть он и элегантно одет — легкий костюм, бледно-голубая рубашка без воротника, — однако он может быть убийцей. Может быть убийцей Нины. Я достаю из кармана телефон, держу его в руке. Предлагаю ему стул, но сама остаюсь стоять у дверей. На случай, если потребуется быстро выйти.
— Хочу извиниться еще раз — я, наверное, ошеломил вас на той неделе, когда рассказал об убийстве, — говорит он. — Я даже не представлял себе, что вы не в курсе.
— Я поняла.
— Надеюсь, обошлось без неприятных последствий.
— Разумеется. — Я не собираюсь рассказывать, что Лео все от меня скрыл и мы теперь почти не разговариваем. — Мы с мужем решаем, что делать. — И ему не обязательно знать, что мы пока не женаты. — Пока не можем понять, как чувствуем себя теперь в этом доме.
— Понимаю.
— Думаю, вам следует начать сначала. Откуда вы узнали, что у нас вечеринка?
— Боюсь, я не могу вам сказать.
— Почему это?
В ответ он молча пристально смотрит на меня.
— Вы тут с кем-то общаетесь?
— Нет, ни с кем.
Он ждет, что я продолжу, и, не дождавшись, кивает:
— Давайте просто скажем, что я узнал это из приглашения, которое вы разослали.
Я не сразу соображаю.
— Вы хакнули группу в вотсапе?
Он не говорит ни «да», ни «нет»; я даже не уверена, что можно хакнуть группу в вотсапе. Не буду больше давить: все равно не скажет.