Psykhologya Prorochestva
Шрифт:
одно другим – «Я» и «Эго», между тем, как между ними пролегает существенная разница.
Обратимся к остроумному замечанию Фредерика Перлза, который
приводит тонкое различие между этими понятиями: выражение "я
хочу признания" вполне можно заменить таким как "мое Эго
нуждается в признании". Но замена "я хочу хлеба" на " мое Эго
хочет хлеба" звучит довольно абсурдно.
Таким образом, становится очевидным, что "Эго" и "Я" -
структуры отнюдь
"Я" - спонтанно, свободно, аутентично, то есть равно себе и
естественно, как естественен миг, когда ребенок произносит это
слово, узнавая свое место в окружающем мире.
"Я" - и есть мир, концентрирующийся в точке своего
самоопределения.
"Я" - это момент истины. И потому «Я» соотносится со
смысловым рядом Жизнь – Живая Зона – Индивидуум.
"Эго" - искуственно, пристрастно, претенциозно, амбициозно,
чванливо и глупо. Оно – проводник чужих желаний, а потому
становится источником личных проблем. «Эго» соотносится со
смысловым рядом Смерть – Мертвая Зона – Личность.
Семантическое поле: Я – Явление – Воля – Слово – Бытие –
Свобода – Индивидуум.
"Я = Явление, являющее себя через Слово".
Психоэенергетически же "Я" представляет собой тот центр
индивидуальности, в котором и сосредоточена личная сила
самореализации.
Нам его остается только найти, чтобы начать осуществление
праксиса Самоактуализирующегося пророчества.
Раздел 3
Характер судьбы и судьба характера,
или
поиск "Я-Центра"
1.
Введение в характерологию
Слово характер по происхождению греческое и дословно
переводится как «запечатление» – charaxo.
Мы можем говорить о чрезвычайном, почти калейдоскопическом
разнообразии вариантов и хитросплетений жизненных линий людей,
но, вместе с тем, мы обнаруживаем и некие универсальные сюжеты в
их существовании.
Эти универсальные, судьбинные сюжеты и определяются тем, что
называется – характер.
И по сути своей характер представляет собою явление более
глубинное, чем это представляется в обыденном сознании или даже
в психологической парадигме.
Характер в целом – это и есть предназначение субъекта,
матрица его предначертания, которая закладывается генетически и
на протяжении всей жизни остается величиной константной.
При этом не следует поддаваться общераспространенному
и путать характер с личностью. Личность – всего лишь набор
психосоциальных программ, результат привитых нам воспитанием
точек зрения, суждений, мнений о себе самом и об окружающем
мире. Личность – это дом на песке. Посыпется песок, рассыпется и
домик. Отождествление с личностью и есть Эго, то есть ложное
«я».
Характер же есть, прежде всего, инстинкт. То есть он
представляет собой изначальную программу, содержащую в себе все
коды нашей реализации. Он предоставляет возможность
рассматривать индивидуум как творческий проект. Каждый из нас
может быть рассмотрен в перспективе такого видения.
Беда педагогического рвения заключается в том, что из
субъекта формируют личность, игнорируя его индивидуальную
сущность. В человеке культивируют личность и тем самым отнимают
у него человека. Развивая Эго, подавляют истинное –
инстинктивное «Я». Но задавленная природа мстит. И не в силу ее
какой-то угрюмой мстительности, но во исполнение закона
возмездия. Заглушенный и атакованный инстинкт оборачивается
неврозами, страданиями, неудачами, то есть нарушением и
снижением жизнеспособности субъекта.
Поэтому характерология касается основополагающей, осевой темы
жизненности субъекта, а именно того, как он себя реализует, то
есть проявит в реальности. Трагедия многих индивидов заключена в
неспособности заявить себя миру в соответствии со своим
предназначением, которое есть ничто иное, как сумма его
врожденных характерологических качеств. Многие из тех, кого
считают бездарными и посредственными, на самом деле, таковыми не
являются – по всей видимости, природа не может себе позволить
такой роскоши. Скорее, их следует назвать неуместными, то есть
такими которые просто оказались не на своем месте. Оттого, даже
если они и добиваются каких-то формальных успехов, то
затрачивают на это огромное количество жизненных сил и,
приобретя вожделенный результат, оказываются истощенными и
начинают понимать, что этот результат – вовсе не то, чего они
ожидали, и что он не принес им ни радости, ни удовлетворения.
Это вполне закономерно, ибо ни один результат не способен
доставить радости, если сам процесс его достижения был
безрадостным и вымученным. Причем не следует, подобную
вымученность принимать за те моменты восторженного поединка с