Птичка для дракона. Улететь и спасти(сь)

Райт Дамина

Шаловливо, как юная феечка, она осыпала меня пыльцой и, что-то прощебетав напоследок, скрылась в направлении Фейской Библиотеки. А я поднялся в Солнечную Залу.

Она вся была залита светом. Главы четырёх факультетов и наставники были на своих местах и ждали только благородную Имралу. Я поздоровался с теми, кого ещё не видел, выслушал ответные приветствия и сел на свободный стул рядом с наставницей Айм-Кэрхильд. Мы обменялись дружескими улыбками. Сидевший у неё на плече антифей, почёсывая чёрно-золотое крылышко, проворчал:

— Скорей бы закончили! Мёду до смерти поесть охота…

Достойный Вильгерн, — веснушки на лице антифея тоже светились, как золотые, — забываю спросить: пригодилась вам моя пыльца?

Я знал, что Дара хранит её где-то в укромном месте, и хорошо бы не потеряла.

— Пригодится когда-нибудь, — ответил я любопытному антифею. А тем временем в Солнечную Залу вошла Имрала в сопровождении двоих белых драконов — я припомнил, что это были квизари из дворца альгахри Ниарвена.

— Приветствую вас всех, — строгая и невозмутимая, Имрала села в своё кресло, а те двое, тоже поздоровавшись с нами, встали рядом. — Я собрала вас, благородные главы факультетов Найварис, Фейенверис, Вайридерис и Грайзерис, и достойные наставники и наставницы, чтобы сообщить недобрую весть. Сегодня на рассвете из крепости Ирлигард сбежало двое узников.

Раздались изумлённые восклицания, не единожды прозвучал вопрос: «Как они смогли прорваться?!» И, наконец, я услышал тихое и ядовитое:

— Кто бы сомневался, что милосердие Каль-Ниарвена ни к чему хорошему не приведёт. Если б их держали в кулаке, как в старые добрые времена…

Это говорила наставница Лискана из рода Хэг — надменная белокурая драконесса с тонким лицом. Она учила особо талантливых студентов не просто магии огня, а «эффекту феникса», когда огонь становится твоими крыльями и способен нести тебя в воздухе на любые расстояния.

— Имена преступников: Рахни из рода Ассту и Грэйлек из рода Тэн, — продолжала Имрала. — На самом деле, бежать пытались пятеро, однако троих убили стражи — каменные великаны. Злодеев ищут, — она покосилась на стоявших рядом молчаливых квизари, — но пока неизвестно, когда найдут. Я призываю всю академию Эльдрейни к осторожности и хочу, чтобы вы — благородные главы факультетов — собрали всех студентов и строго-настрого запретили им покидать территорию Долины фей, пока с преступниками не будет покончено.

— Мы так и сделаем, достойная Ваэльс-Имрала, — отозвался Дейр-Каллан — глава факультета зелёных драконов. Остальные согласно закивали.

Один из квизари — светловолосый и смуглый, как почти все представители рода Каль, — выступил вперёд и, кашлянув, заговорил:

— Есть опасность, что Тэн-Грэйлек объединится со своей дочерью — Феолике из рода Ари, которую много лет из милости воспитывали в замке Хеннет. Мы ищем её уже месяц, но она бесследно пропала. Феолике очень хитра — ей удалось бежать, расстегнув магические браслеты на ногах и оставив вместо себя труп-иллюзию. Если бы слуги, убитые горем, не попросили семью Хеннет похоронить якобы упавшую в пропасть девушку, обман не был бы раскрыт. Позже в реке нашлись оброненные настоящей Феолике туфли. Здесь не обошлось без кого-то из чёрных драконов — при всём уважении к альгу Фейенверис, — прибавил квизари, — однако найти преступницу и её сообщника не удалось.

Я

сидел, не двигаясь. Ощущения были как от удара чем-то тупым и тяжёлым по голове. Мгновенно вспомнились все странности в поведении Дары и её господ, случай с Кроткой Библиотекой, поспешное бегство от королевы фей… Дара — нет, Феолике — знала, что её легко могут разоблачить, попадись она на глаза хоть кому-то, знакомому с семейством Ари.

Ари! Серые драконы, печально известные своей жестокостью, коварством и высокомерием. Они могли мучить и убивать людей просто для забавы, и я воскресил в памяти историю покойной супруги Тэн-Грэйлека, Эллеке. В своё время её выгнали из академии именно за эксперименты над человеком. И это — мать девушки, которую я хотел сделать своей невестой!

Перед глазами встало кроткое, словно у небесной хранительницы, белое, как чистый фарфор, лицо Феолике. Её светящиеся, будто звёзды, серые глаза… Выходит, я обманулся в ней?!

— А что натворила эта Феолике? — послышался голос одной из молодых наставниц.

— Ещё в детстве она применила магию превращений в злых целях, — объяснил квизари из рода Каль. — Девчонку разоблачили и надели на неё браслеты — родовые артефакты Хеннет. Но, к сожалению, одного из слуг она всё-таки успела убить. Превратила в сухую веточку и наступила на неё так, что та хрустнула…

— Опасная негодяйка, — проворчал наставник Рильман из рода Ларк.

— Безусловно, опасная! — подчеркнул квизари. — Если она и её сообщник объединятся с беглецами из Ирлигарда, то могут натворить много бед…

Я уже не слушал. Единственное, чего я сейчас хотел — это принять драконью форму, броситься к Феолике и вынудить её признаться во всём. Боль, ярость, разочарование — одним демонам известно, чего во мне было больше! На время я словно выпал из реальности, а очнулся, услышав обеспокоенный голос Кэрхильд:

— Вильгерн! С вами всё хорошо? — Она дотронулась до моей руки, и я пришёл в себя. Усилием воли изобразил спокойствие, гадая, не заподозрила ли чего-нибудь моя соседка. Да и фамильяр её пристально смотрел на меня.

— Всё отлично, — солгал я, не терпевший лжи. — Я вспомнил про то, сколько зла натворил род Ари, сколько всего им сходило с рук в прежние времена. Подумал, был ли среди них хоть один дракон или драконесса, которого можно было бы назвать «достойным» по праву…

Простое и открытое лицо Кэрхильд омрачилось. Она погладила антифея, начавшего вертеться у неё на плече, и, подумав, убеждённо заявила:

— Не могу припомнить таковых. Наверное, если в семье Ари появится кто-то чистосердечный и благородный, это станет историческим событием!

— Но не в ближайшее время, — невесело усмехнулся я.

Глава 19

Сухая веточка передо мной упорно не желала превращаться в ужа.

Но я не сдавалась и занесла над ней руку, представляя себе змейку, как наяву: такая серая, с яркими жёлтыми пятнами, покрывавшими заднюю часть головы. Хвост должен был уходить под сухие листья у подножия старого дуба, как и брюшко змеи. Потом уж выберется на свободу, поднимет голову и уставится на меня немигающими глазами…