Птичка для дракона. Улететь и спасти(сь)
Шрифт:
Эти розы были подарком Вильгерна, сказавшего, что феи разрешили ему сорвать букет неподалёку от академии Эльдрейни. Цветы уже начинали увядать, когда Фиалка, пролетая мимо, дохнула на них. Я ожидала огня или хотя бы лёгкого дымка из пасти дракончика, но вместо этого цветы подняли головки, преображаясь на глазах. Сейчас они пахли так сладко, что этот аромат окутывал всю комнату. А Фиалка, уже в человеческом облике, тепло поглядывала то на меня, то на Софи.
— Я поняла, всё поняла! Её родители… Ох, ну надо же! Малютка беленькая, выходит, что она пошла в отца, если не считать цвета глаз, —
Я кивнула, вспоминая, с каким отвращением об этих двоих говорили Эйль-Хасса и госпожа — нет, уже не госпожа, а просто недостойная Сандрена из рода Тэрль.
— Давай.
…Стоял ясный летний день. Всё цвело, даже стены домов в городке Лейта обвивало множество растений с белыми, вкусно пахнущими розочками, а феи, сотворившие это чудо, устроили ещё и фейерверк в небе. Ведь сегодня был праздник — городу исполнялось целых триста лет!
Софи и её помощницам пришлось поработать в своих палатках не меньше, чем уличным торговцам, актёрам бродячего театра и музыкантам, которые развлекали народ игрой на лютне. К счастью, магия замораживающих артефактов была неиссякаема, а фейское волшебство надёжно берегло все заготовки для мороженого, чтобы они не испортились.
Но вот ближе к вечеру людей поубавилось, и Софи смогла передохнуть. Вытерев лоб тыльной стороной руки, она сгребла гору медяков с деревянного прилавка, кинула всё в кошель и услышала приятный мужской голос:
— Мне штуки три сразу, пожалуйста.
Покупатель был высокого роста — почти доставал головой до потолка, — и, судя по тёмной одежде путешественника, нездешний. Надвинутый на голову капюшон плаща не позволял, как следует, рассмотреть его лицо. Да Софи и не до этого было.
— Чуть-чуть подождите, — она мельком проверила артефакт, посмотрела, как там дела у хлопотавшей рядом девушки, — пять минут, и всё будет готово, вот только пять минуточек…
— Пять чего? — с интересом переспросил незнакомец.
Софи поправила белый чепец на голове и смущённо хмыкнула:
— Не обращайте внимания, это так, словечко из моего мира. Сколько здесь живу, а всё вспоминаю, как там было. Если не захотите ждать, то, может, в соседней палатке уже готово…
— Я никуда не тороплюсь, — ответил незнакомец, шагнув ближе и адресуя мороженщице ослепительную улыбку. — Значит, это вы — Софи, о которой ходит слава по всей Мэйчестре? Приятно познакомиться. Уверен, вы здесь творите чудеса!
— Ну, так уж и слава, так уж и чудеса! — Софи улыбнулась в ответ. — Я просто мороженое делаю… для всех. Для людей, фей, драконов — мне без разницы, кого угощать. Надеюсь, и вам понравится… кстати, как ваше имя?
— Зовите меня Хэльгрен.
Софи решила, что он с Северных островов. А когда любезный покупатель сдвинул капюшон, и стало видно, какие у него светлые брови и ресницы, девушка уверилась в своей догадке. Хэльгрен показался ей симпатичным, несмотря на то, что выглядел намного старше её. У него были тонкие черты лица, изящные руки с длинными пальцами, явно не знавшие тяжёлой работы.
— Вы музыкант, певец или просто искатель приключений? — весело спросила Софи, глядя в синие, как безоблачное
— Книжник.
Он попробовал первую ложку и выразил своё неподдельное восхищение. А затем как-то само собой вышло, что Софи, поручив оставшихся покупателей помощницам, целый час рассказывала Хэльгрену о Земле. Правда, беседа свернула куда-то не в ту сторону: собеседника Софи, даром что назвал себя книжником, интересовали вовсе не истории и легенды мира без магии, а оружие. Насколько люди в нём преуспели, и могло ли оно быть опасней магии? Ведь о магии, добавил Хэльгрен, девушка с Земли тоже узнала достаточно, чтобы сравнить.
— Смотрите, горло заболит, вы едите уже седьмую порцию мороженого, — оторвавшись от рассказа, предостерегла Софи своего внимательного слушателя. Но тот махнул рукой, заявив, что у него отличное здоровье, и попросил её продолжать. — На чём остановилась? Так вот, ядерное оружие…
Она была бы рада поговорить и о других изобретениях. Ведь здесь люди застряли на уровне то ли десятого, считала Софи, то ли двенадцатого века на Земле, смотря какую страну возьмёшь. Но, похоже, Хэльгрена интересовала только одна тема.
— То есть, в вашем мире постоянно шли и, вероятно, до сих пор идут войны с применением, как вы их назвали, Софи… передовых военных технологий? С попытками одних государств захватить или просто контролировать другие? — задумчиво спрашивал Хэльгрен.
— Да, — тут Софи омрачилась и вздохнула, — хотя технологии не всегда передовые, но для вашего мира это что-то запредельное…
— Понимаю, понимаю, — озабоченная складка прорезала высокий лоб её собеседника.
Вскоре окончательно стемнело, всё мороженое было продано, и помощницы Софи собрались сворачивать палатки. Хэльгрен положил на прилавок пять золотых — сумму, которая ровно в пятьдесят раз превышала плату за количество съеденного им мороженого, — и хотел уйти, но растерявшаяся Софи выбежала за ним:
— Погодите, вы же переплатили! Мне… мне лишних денег не надо!
Высоко в небе над ними взорвался фейерверк, отчего стало светло, как днём, и раздались восторженные крики людей, собравшихся на Большой площади. Со стороны реки подул ветер. Хэльгрен обернулся к Софи, смахнул с лица густые пряди седых волос и обезоруживающе улыбнулся:
— Я ведь отдал золото не только за мороженое. Ваша история была очень занимательной. Многие драконы в своём высокомерии недооценивают людей, и зря, очень зря.
— Но… — Софи хотела ещё поспорить, когда с неба спустилась, сияя крылышками, довольная жизнью советница Линлейт, которая с утра успела побывать во всех палатках с мороженым.
— Ой, не ожидала вас увидеть, благородный Дааль! Приветствую! — уважительно обратилась она к собеседнику Софи, и та заинтригованно приподняла брови. В её уме немедленно оформилась догадка, и Хэльгрен — впрочем, уже не Хэльгрен, — подтвердил её после того, как поздоровался с феей:
— Вы не представляете, как это утомительно — всё время слышать «господин дракон», отмахиваться от вечных просьб о благословении и привлекать к себе слишком много внимания. Поэтому сегодня я Хэльгрен.