Пуля из дамасской стали
Шрифт:
– А что предложили бы вы? – Горяев выжидающе прищурился.
– Давайте поступим так… Если сюда кто-то придет, то пусть вас пока не будет видно. Может быть, все и обойдется? Ну а если… – Тут сестра Марьям печально понурилась. – В общем, действуйте, как знаете. Господь вам судья.
Она медленно пошла к зданию, а спецназовцы быстро определились со своей диспозицией. В ветвях платана, росшего рядом с воротами, был устроен наблюдательный пункт. Все остальные спрятались и ждали наступления критического момента. Сашке Журбину было поручено дежурить внутри дома, у входной двери.
Прошло несколько
Навстречу незваным гостям из дверей поспешили монахини, на ходу бормоча молитвы.
– Господа, я просила бы вас покинуть эту территорию – здесь дети! – объявила сестра Марьям. – Сам имам Раян сказал, что в нашем детском доме недопустимо присутствие тех, кто носит оружие.
– Ха! Он для меня не авторитет. Этот старик выжил из ума. Да и какое отношение к вам имеет имам Раян? – Главарь пренебрежительно и как-то очень нехорошо ухмыльнулся. – Вы же христианки! А чему вас учит ваш пророк Иса? Он велит вам помогать нуждающимся и утешать страждущих. Вот и исполните его завет! Я и мои воины истосковались по утешению. Если одна из вас сейчас утешит меня, то мы, конечно же, сразу уедем. Если вы не захотите исполнить завет Исы, то всем нам придется утешиться тем, что мы найдем сами. Ты, старуха, нам не нужна, а вот те маленькие хорошенькие гурии будут в самый раз. – Он указал на детей.
Побледневшие монахини переглянулись и потупили взоры.
– Ну, я жду! Считаю до трех!.. – рявкнул бандит, уже явно теряя терпение.
Одна из монахинь, совсем еще молоденькая, светловолосая, с европейскими чертами лица, тихо всхлипнула, после чего, не поднимая глаз и кусая губы, понуро пошла к входу в здание.
– Вот так-то лучше! – гоготнул главарь, направляясь следом.
Но едва он скрылся за дверью, внутри раздался какой-то непонятный грохот. Бандиты удивленно переглянулись, пытаясь сообразить, что же там могло произойти. Однако еще через секунду все прояснилось само собой. Дверь с грохотом распахнулась, и главарь, лишившийся автомата, подсумков, пистолета и ножа, кубарем вылетел наружу. Он с размаху грохнулся оземь, растянулся во всю длину, но тут же скорчился и громко завыл от боли. Следом на крыльцо вышел крепкий парень в камуфляже, с черной маской на лице. Он держал перед собой два автомата – свой и главаря.
Бандиты сорвали с плеч свое оружие и навели стволы на дерзкого незнакомца. Они озадаченно переглядывались и не знали, как им быть.
– Ты кто такой? – сипло заорал один из тех, кто стоял поближе, судя по всему, помощник главаря.
– Я – ваша смерть! – по-арабски, но с каким-то непонятным акцентом объявил незнакомец, указав обоими стволами куда-то за спины бандитов.
Те оглянулись и в момент потеряли дар речи. Еще пять человек точно в таких же черных масках стояли позади них полукругом, опустившись на одно колено и держа автоматы на изготовку. Даже последнему идиоту с первого взгляда было бы понятно, что это профессионалы,
– Оружие на землю! – жестко, с оттенком металла в голосе и с точно таким же непонятным акцентом скомандовал один из чужаков. – Еще секунда, и мы открываем огонь на поражение.
Бандиты дрогнули, сбросили на землю все, что висело у них на плечах, было заткнуто за пояс и лежало в карманах. Повинуясь следующей команде, они подошли лицом к стене, расставили ноги и уперлись в нее руками. Парень в маске подбодрил главаря бесцеремонным пинком под зад и заставил его присоединиться к остальным.
Кое-как поднявшись и припадая на правую ногу, он поплелся к своим подчиненным, оглянулся и хрипло спросил:
– Что вы собираетесь с нами сделать?
– А что сделал бы с нами ты, окажись мы на вашем месте? – Горяев ответил вопросом на вопрос, окрасив свои слова суровой иронией.
Бандит ничего не сказал в ответ и повернулся лицом к стене. Этот диалог явно не внушал оптимизма его подельникам.
Самый молодой член этой шайки не выдержал, не отрывая рук от стены, обернулся назад и с глазами, полными слез, умоляюще заговорил:
– Именем пророка, прошу вас – не убивайте меня! Мне еще только восемнадцать! У меня больная мать и маленькие сестры. У меня…
Он замолчал, но тут подоспела сестра Марьям.
Прижимая руки к груди, она поспешно подошла к спецназовцам и испуганно заговорила:
– Вы собираетесь их убить?! Именем Господа, прошу вас – не делайте этого! Не надо! Умоляю!..
– Не проси их! Пусть стреляют! – неожиданно истерически заорал главарь. – Они трусы! Ничего, через полчаса здесь будут все мои люди, три десятка человек. Они отплатят за нас этим гяурам! Ну, стреляй!..
– Тихо! – жестко прикрикнул Горяев. – Трусы, говоришь? Это ты-то храбрец, настоящий мужчина, который собирался надругаться над беззащитной женщиной и детьми?! Хорошо! Мы сейчас разберемся, кто тут мужчина! Крайний справа, который уже битый, и крайний слева – салажонок, стоять на месте. Остальные шестеро – кругом! Шестеро на шестеро, стенка на стенку. Ребята, кладем оружие! Калечить и убивать не будем, но ума им добавить надо! – добавил он.
Отбросив автоматы, парни в масках изготовились к рукопашному бою. Бандиты, растерянно переглянувшись, наконец-то уразумели, что им предлагают чужаки. Неожиданно один из них что-то завопил и ринулся на Сашку Журбина.
Он бешено размахивал кулаками, эффектно выбрасывал ноги и, казалось, в один момент мог смять парня, который заметно уступал ему в габаритах. Мягко, почти невесомо, Сашка отступил на пару шагов, чтобы иметь пространство для маневра в дикой толчее, которая внезапно закипела во дворе детдома. Издавая яростные крики, явно не хилый бандит пытался попасть кулаком в уязвимую точку тела соперника, ловкого и подвижного, как солнечный зайчик.
Журбин уже давно мог бы его нокаутировать, как это с ходу сделал Серега Приберегин. Его противник получил жуткий удар в челюсть, взлетел на полметра и распластался на земле, не подавая признаков жизни. Теперь Серега со скучающим видом наблюдал за остальными. А Сашка поддразнивал своего соперника, намеренно раскрывался, но постоянно уходил от ударов, блокируя самые удачные выпады.