Пуля из дамасской стали
Шрифт:
Вот уже и Горяев мощно хрястнул своего противника крестцом о землю. Борька Еремин провел прямой в печень, дополнил его ударом правого локтя в голову и отправил в нирвану крупного бородача. Плужников с Антохиным вывели из строя своих соперников, а Сашка, взяв на себя роль кошки, играющейся с гипертрофированной мышью, все уходил и уходил от ударов. В какой-то миг он обнаружил, что пятеро бандитов, кто охая, кто безмолвно, лежат на земле, он решил, что хватит, пора кончать эту музыку! Журбин неуловимым движением правой ладони встретил подбородок бандита, уже запыхавшегося, но выполняющего очередной
– Эй, ты чего там? Я же говорил – не калечить! – Горяев укоризненно покачал головой.
– Пустяки! Шея цела. Небольшое смещение позвонков с ущемлением нервов, – рассмеялся Сашка.
– Ну а теперь, господа бандиты, выметайтесь отсюда и запомните: дела ваши плохи. – Горяев что-то достал из кармана. – Я снял на камеру телефона небольшое видео. Теперь все узнают, как вот этот блудливый ишак домогался христианской монахини и что он говорил об имаме Раяне. Ты догадываешься, недоумок, чем для тебя это обернется? Тебя свои же – Мустафа или Фавваз – зарежут как барана! Поэтому ставлю условие: чтобы здесь отныне ни одного человека из вашей банды и близко не было! Всем ясно? Благодарите эту добрую женщину за то, что остались жить. А то уже сейчас были бы на пути в ад. В раю таким тварям, как вы, места нет. Пошли вон отсюда!
Придерживая друг друга, бандиты кое-как загрузились в свои джипы и вскоре скрылись за полуразрушенными домами.
Сестра Марьям, скорбно взирающая на окружающее, сокрушенно покачала головой и тихо обронила, проходя мимо Горяева:
– Конечно, спасибо вам огромное за то, что не позволили свершиться мерзости. Однако… вы собирались убить пусть и плохих, но безоружных людей! Ужасно. Ужасно!..
– Да никто их убивать не собирался, – с оттенком досады в голосе парировал Горяев, снимая черную маску. – Мы пленных не расстреливаем. Просто на эту шваль надо было нагнать страху. Гарантирую, в ближайшие несколько дней эти уголовники и близко не появятся у Банара. А мы, надеюсь, за это время сумеем раздобыть транспорт и перевезем всех вас в Дамаск.
– Вы считаете, что так будет лучше? – задумчиво спросила монахиня.
– А вам сегодняшнего было мало? – усмехнулся Горяев.
Из здания, не поднимая головы, вышла та самая монахиня, которая согласилась пожертвовать собой ради детей. Увидев невдалеке спецназовцев, она резко отвернулась. Александр, слышавший разговор сестры Марьям с Горяевым, истолковал ее жест по-своему.
Он подошел к монахине, чуть откашлялся и негромко спросил:
– Простите, вы тоже считаете нас заведомыми убийцами?
– Нет, – почти прошептала та, не поднимая головы. – Наверное, я сама сейчас в ваших глазах почти блудница, потому что…
– Что за глупости?! – Журбин тронул ее за плечо. – Вам стыдиться нечего! Ваш поступок достоин самой высокой похвалы. Я… да и все мы считаем его очень достойным.
– Но вы не знаете всего. Я собиралась схватить в кухне нож и ударить им этого человека. – Зябко передернув плечами, девушка взглянула на Сашку. – Я чувствовала, что после меня они все равно примутся
– А если нет выбора? Или же он есть, но между двумя смертями – невинного ребенка и бандита? Неужели для Господа не существует разницы между ними?! – Журбин махнул рукой. – Не стоит терзать себя пустыми переживаниями. Ну а мы… Мы тебя уважаем и гордимся тобой, – как-то сразу перейдя на «ты», особо подчеркнул он.
Сашка зашагал к беседке, оглянулся и поймал взгляд монахини, которая, так и не двинувшись с места, смотрела ему вслед.
«Ешкин кот! – мелькнуло в голове у Журбина. – Какая досада, что она монашка! Ладно, была бы какая-нибудь чудилка, девчонка-то просто супер. Эх!.. Ей бы на свидания бегать, а она лбом в пол стучит, поклоны отбивает. Вот же, блин!..»
Уже больше трех лет прошло с той поры, как судьба разлучила его с Катей. Год спустя он получил от нее коротенькое письмо. В нем она сообщила, что окончательно смирилась с судьбой, воспринимает ее как неизбежную данность, но его все равно не забывает. Лечение дочери уже начало давать свои результаты. Девочка, до этого полностью парализованная, начала двигать руками. Врачи говорят, что на ее полную реабилитацию понадобится еще лет пять. В заключение Катя желала Сашке встретить самую лучшую и желанную, которая станет в его жизни тем, чем не удалось стать ей.
«Вот такая она – жизнь. Алла и Катя желают мне одного и того же, а оно все не сбывается и не сбывается. – Прочитав письмо, Сашка горько усмехнулся. – Значит, они отпускали меня на словах, но, как видно, в глубине души все равно держали при себе». За три прошедшие года в его жизни ничего существенно не изменилось. Были мимолетные увлечения, но на то они и мимолетные, чтобы не оставить после себя и следа.
Полчаса спустя монахини, о чем-то меж собой посоветовавшись, подошли к беседке, где в это время десантники обсуждали свои текущие дела.
– Мы могли бы с вами поговорить? – окликнула их сестра Марьям.
Парни тут же вышли к ним, продолжая дискутировать по поводу решения транспортной проблемы.
Старшая монахиня немного помолчала, вздохнула и негромко сообщила:
– Хорошо, мы можем согласиться на переезд в Дамаск. Но есть ли гарантия, что мы до него доберемся? Вы можете себе представить, сколько опасностей сейчас подстерегает всякого, кто отправляется в путь? И самое главное – на чем вы собираетесь везти детей?
– Вот по этому поводу мы сейчас и спорили. – Горяев развел руками. – Саша считает, что зря мы отпустили бандитов на их машинах. Он считает, что надо было сесть на джипы и гнать что есть духу. Детей здесь сколько?
– Тридцать пять, – ответила сестра Марьям.
– Вот! Вас четверо, да нас шестеро. Итого – сорок пять человек. Тут нужен хороший надежный автобус! – Старший лейтенант сокрушенно хлопнул руками.
– Боюсь, во всей ближайшей округе ни автобусов, ни большегрузных машин найти не удастся. Как видно, судьба распорядилась так, что всем нам придется еще долго сидеть здесь. Ну что ж, будем молить Господа нашего, чтобы не оставил нас без милости своей.