Пуля из прошлого
Шрифт:
«Спасибо нашему ведомству! – подумал Гуров. – Не зря ребята работают оперативно, и информации просачивается крайне мало. Ну, а полностью скрыть такое дело, естественно, нельзя. Слухи, конечно, поползут, но статей при такой скудости фактов никто давать не решится. А там, дай бог, мы это дело раскроем, и тогда уже на все репортажи можно будет смотреть равнодушно».
– У вас недостоверная информация, – сразу пресек он главного редактора. – Все было совсем не так.
– А как? – с надеждой спросил тот.
– Так куда собирался позавчера Артемов? – повторил
– Да, собственно говоря, я не знаю, – развел руками Николай Иванович. – Во всяком случае, я его никуда не посылал. Вы знаете, в последнее время он просто атаковал меня своими просьбами дать ему какой-нибудь материальчик погорячее. Но у меня ничего такого не было! Что я ему мог дать? Доверить статью о проблемах ЕГЭ я не мог, иначе она превратилась бы в сатирический репортаж, и ее можно было бы помещать в разделе «Юмор». Гриша вполне мог сделать из нее вывод, что во всем виноваты пришельцы с альфы Центавра. Да он и не взялся бы за нее! По его мнению, это слишком мелко. В конце концов, он замучил меня так, что я сказал, чтобы он писал о чем угодно, только чтобы это было хорошо. Вот так. И он пошел.
– Понятно, – подытожил Гуров.
Информация, полученная от Николая Ивановича, в сущности, повторяла то, что сказали ему журналисты. И сейчас оставалось уповать только на данные, хранящиеся в компьютере Артемова – рабочем или домашнем. Для возвращения Крячко было еще рановато: на то, чтобы профессионально осмотреть квартиру Артемова, требовалось время. А жил Григорий неблизко, в районе Новогиреева, так что у Гурова был хороший запас, чтобы основательно покопаться в его компьютере.
– Значит, Гришу и убили в том кафе? – тихо спросил тем временем Николай Иванович.
Гуров не ответил. Вместо этого он сказал:
– Я пойду осмотрю его компьютер. Спасибо за откровенность.
– Если вы думаете, что это как-то связано с его работой, выбросьте из головы, – заявил главный редактор.
– Ну, за совет тоже спасибо, но я привык решать сам, как мне делать свою работу, – поднимаясь, произнес Гуров.
Оставив в покое Николая Ивановича, продолжавшего сокрушенно вздыхать и что-то бормотать, он вернулся в кабинет журналистов. Как и ожидал, вся работа там была остановлена, и троица обсуждала последние новости. При появлении Гурова они, правда, приумолкли и несколько секунд наблюдали, как полковник садится за стол Артемова. Потом, не сговариваясь, потянулись к выходу, похватав со своих столов сигаретные пачки.
Гуров включил компьютер и спокойно, в одиночестве, принялся разбираться в его содержимом. Текстовых файлов здесь было мало, и все они представляли собой обрывочные материалы на разные темы. Но никаких статей на эти темы написано не было. Гуров почитал об урагане Катрина в материале шестилетней давности, об извержении вулкана Эйяфьятлайокудль в Исландии, о младшеклассниках, отравившихся котлетами в школьной столовой, и переключился на фото и видеоматериалы. Вот их было много, очень много.
Разные кадры, изображавшие неизвестных Гурову людей. Он листал фотографии, терпеливо просматривал видео, но пока что не находил
Примерно через час, когда у полковника уже рябило в глазах, в кабинете появился довольный Крячко. Он без обиняков выложил перед Гуровым жесткий диск и сказал:
– Осмотр произведен в соответствии с вашими инструкциями, товарищ полковник!
– Не паясничай, – устало произнес Лев, откидываясь на спинку стула и снова ощущая, как хрустнули шейные позвонки. – Что-нибудь есть?
– В том-то и дело, что ничего, Лева. Ни-че-го! – по слогам подчеркнул Станислав.
– В каком смысле? Поясни! Ты что, успел просмотреть все содержимое компьютера? – удивился Гуров.
– А там и смотреть нечего, Лева! Дело в том, что вся, то есть абсолютно вся информация с компьютера удалена! Вообще удалена вся операционная система, и, по моему мнению, она не подлежит восстановлению.
– Подожди спешить с выводами, это пусть наши спецы-компьютерщики скажут, – заметил Лев.
– Пусть скажут, – охотно согласился Станислав. – Винчестер я, конечно, захватил. Но там пусто.
– А камера, фотоаппарат?
– Ничего нет, Лева. Дома была мать этого Артемова, так вот она мне сказала, что сын со своей камерой и впрямь не расставался. И позавчера с ней ушел на работу. Так что дома ее в принципе не могло быть.
– Значит, ее забрали, – уверенно проговорил Гуров. – И полагаю, что не случайно.
– Но что там могло быть, Лева? – тихо спросил Станислав. – Ведь все говорят, что Артемов ничем толковым не занимался! Кстати, что тебе сказал главный редактор? Я смотрю, дверь у него открыта.
– То же самое.
– Вот видишь! – подхватил Станислав. – Не занимаемся ли мы мышиной возней? – Так как Гуров ничего не ответил, он добавил: – Кстати, Лева, пока не забыл! Мать этого Артемова сказала мне, будто бы ей показалось, что на днях в квартире кто-то был. Буквально вчера.
– Почему ей так показалось? – заинтересовался Гуров.
– Потому что вроде бы что-то не так стояло или лежало на столе. Она говорит, что скорее почувствовала это, интуитивно… Но я – грубый материалист и во всякую эфемерность не верю, – заявил Крячко.
– А зря, – заметил Лев. – У любой эфемерности есть материальная основа. И здесь, полагаю, все просто: кто-то пришел в ее отсутствие и снес всю систему с компьютера Артемова.
– Что же там за ценная информация? – пробормотал Крячко.
Гуров снова принялся перелистывать фотографии. Ему казалось, что он что-то пропустил, не заметил чего-то очень важного. Точнее, заметил, но на какой-то миг, и, не придав этому значения, перелистнул кадр. Теперь ему пришлось заново просмотреть все фотографии. Крячко маялся рядом с ним на жестком стуле и мрачнел с каждой минутой. Ему порядком надоел тесный редакционный кабинет и скучная обстановка.