Пушкин, кружка, два ствола
Шрифт:
— Малышей обижает? — сообразила наконец Дина.
— И не только их… Одноклассники тоже не всегда могут противостоять Коле. Он, знаете ли, сколотил вокруг себя группу поддержки… И не стесняется использовать их в конфликтах. Мне очень не нравится, как эта компания влияет на обстановку в школе.
— И… при чем тут я? — нахмурилась Дина. — Такие вопросы в компетенции Ираиды Ивановны.
— Ираиды? Ну что вы! Поверьте, в сложившейся ситуации Ираида совершенно бессильна. Ну что она может сделать? Отругать Игнатова? Снизить оценку в четверти? Вызвать родителей? На выговоры Коле плевать, на
— Но я его не имею тем более.
— Зато Григорий Маркушев имеет. А вы, в свою очередь, имеете влияние на Маркушева, — мило улыбнулась Мария Степановна.
— Но… Но это же… — растерялась Дина. — Разве так можно делать? Натравливать детей друг на друга?
— Нельзя. Вы совершенно правы, Диночка — так делать категорически нельзя. Но иногда мы оказываемся в ситуации, когда приходится сделать то, что нельзя. Потому что все остальные варианты еще хуже, — Мария Степановна поднялась, поправила пояс на вязаном кардигане. — Если вы считаете мое предложение неприемлемым, прошу — забудьте о нем. Я попробую еще раз поговорить с отцом Игнатова… Может, Женю Сумарокова попрошу, пусть припугнет паршивца. Возможно, хотя бы из этого что-то получится.
— Я… Я подумаю, — Дина тоже поднялась из-за стола. — Мария Степановна, постойте! Вы же забыли про шанежки.
— Ну что вы, Диночка! Это все вам. Кушайте на здоровье, — мило улыбнувшись, Мария Степановна исчезла за дверью. Вышитая салфеточка осталась лежать на столе, подмигивая Дине лиловыми пятнами анютиных глазок.
Глава 12 В гостях у сказки
Глава 12 В гостях у сказки
Сумароков появился в половине одиннадцатого. Дина, замотав голову полотенцем, сосредоточенно размазывала по лицу бледно-зеленую, как болотная вода, маску. Взвизгнул дверной звонок, рука дернулась, и Дина с разгону въехала себе пальцем в глаз.
— Черт! Мать твою! Вот черт, зараза! — судорожно зажмурившись, она ополоснула руки и плеснула водой в пострадавший глаз. Гребаная маска жгла слизистую, как святая вода — грешника, по щеке уже бежали слезы, и комната дрожала, расплываясь неясными пятнами. Звонок заверещал снова. — Да заткнись ты, мать твою! Иду! Уже иду!
Обтерев лицо полотенцем, Дина торопливо умылась, промокнула салфеткой несчастный глаз и пошла открывать.
— Ну какого хрена, неужели времени другого не было, ну почему именно сейчас, чтоб вам пусто всем было, таким общительным, — яростно бубнила она под нос, нащупывая торчащий в двери ключ. — Кого там черти принесли среди ночи, неужели до утра подождать нельзя было… О, Женька!
— Привет! — растерянно моргнул Сумароков. — Я не вовремя?
— Да нет, нормально все, заходи, — Дина посторонилась, пропуская его в квартиру. — Что за пожар среди ночи?
— Чего глаза красные? Ты что, плакала? Что случилось? — разволновавшись, Сумароков забыл про второй ботинок и неловко потопал в гостиную, оставляя за собой одинокую цепочку грязных следов.
— Женька! Обувь сними!
— Что? А, да. Сейчас, — сковырнув с ноги ботинок, Сумароков пинком отфутболил его к стене. — Что случилось? В школе довели?
—
— Точно? — вскинул светлые брови он.
— Абсолютно. Могу поклясться на Библии, — Дина подняла руку, неубедительно изображая святой обет. — Кофе будешь?
Сумароков окинул взглядом неплотно запахнутый влажный халат, и на лице у него отразилось тяжелое сомнение.
— Я… Черт… Давай кофе. И пожрать чего-нибудь, хоть бутерброды.
— Мда… Хреновый из тебя Ромео, — укоризненно вздохнула Дина.
— А я Ромео? Серьезно? В жизни бы не подумал. Ну и потом — поглядел бы я на твоего Ромео, если бы он весь день по конторам сайгаком скакал с телефоном этим гребаным. Данные по подозреваемому пробивать — это тебе не по балконам к телкам лазить.
— Можно подумать, ты бы полез на балкон.
— Я что, на дурака похож? В доме есть лестница, а у меня — корочка и табельное.
— Ты еще ордер на обыск организуй.
— И организую! Все лучше, чем по балконам, как шимпанзе, карабкаться, — Сумароков плюхнулся на стул, мгновенно перегородив длинными ножищами кухню. — Знаешь, что я сегодня нарыл? В жизни не угадаешь.
Физиономия у него было самодовольная до крайности.
— И что же ты такого невероятного нарыл? — на стала огорчать Сумарокова Дина. — Неужели достал список контактов?
— Лучше. Я достал имя убитой. Ну, упырицы. Во блин. Это же она дважды убитая получается! — по-детски изумился Сумароков. — Не дай бог такое по документам проводить. Мозги прокиснут.
— К счастью, тебе не нужно проводить это по документам. Так что там за девочка была? Местная?
— Ты не поверишь. Изотова Светлана Петровна, двадцать два года, из Уфы. Последние два года жила в Москве, и неплохо, надо сказать, жила. Про Мордашова слышала?
— Про кого? — на мгновение отвлеклась Дина, и гребаный кофе тут же попер из джезвы на плиту. — А, чтоб тебе! Только сегодня помыла!
Сдернув джезву с огня, Дина яростно застучала ножом, нарезая ровными тонкими пластинами хлеб, колбасу и сыр.
— Про Мордашова. Судя по всему, не слышала. Сергей Мордашов — предприниматель, владелец сети гостиниц «Норд Стар» — эти ночлежки, по-моему, в каждом городе уже натыканы. Бизнесмен, финансист и акционер.
— Миллиардер и филантроп. Светлана Изотова с ним спала, что ли?
— Точно! — торжественно тыкнул пальцем в потолок Сумароков. — Не просто спала, а была постоянной любовницей. Мордашов поселил Изотову у себя в особняке, таскал по Бали и Ниццам, появлялся с ней на официальных мероприятиях. Судя по всему, дело шло к свадьбе.
— Откуда ты это узнал?
— Зашел в инсту Изотовой. Она там много фантазировала о счастливом будущем. И делилась фотками счастливого настоящего. Но три месяца назад Изотова исчезла. Мордашов написал заяву, девку поискали по знакомым и бывшим хахалям, не нашли, среди убитых-погибших ее тоже не было. Пробовали крутить самого Мордашова на предмет убийства сожительницы, но у мужика оказалось железное алиби — в день исчезновения Изотовой он был в Праге, какие-то бизнес-вопросы решал.