Пустая Земля

Лэй Лана

Но… не в этот раз. Голова нещадно раскалывалась с момента приземления на Антинорию. Внутри стучало так, словно под черепной коробкой решили поработать одновременно сотня пробивных молотков. Это монотонное постукивание, переходящее в невыносимое протяжное жужжание медленно, но верно сводило меня с ума. Что-то не так было с этим регионом, что-то не встраивалось в стройную модель… Многочисленные казни не имели желаемого эффекта, стычки и противостояние солдат нарастало с новой силой.

Меня нелегко довести до гнева, но в тот раз даже я сорвался, буквально требуя у зачинщика объяснение, терзая его голыми руками, разрывая броню и все, что под ней, но так ничего и не добился. Возникла предательская мысль закрыть к ашерам пограничную

Антинорию и перенести легионы в другой регион. Но нет. Именно Антинория являлась краеугольным и крайне значимым пунктом на границе с безликими южерами, территории которых я рассчитывал присоединить в ближайшее время.

Невозможность осуществить планы выливалась в глухое раздражение. Вот и сейчас таранторы донесли, что столкновение с восставшим легионом привело к значительным потерям с двух сторон. Ашер! Именно сейчас, когда мне так важна численность армии вплоть до единого солдата. От плохих новостей боль в голове лишь усилилась, наваливаясь тугим тяжёлым комком. Если так пойдёт и дальше, то следующая показательная казнь будет осуществлена с особой жестокостью. Такой, что ни единой мысли не осталось отступить даже на шаг. Что, как не липкий, проникающий под кожу страх, переходящий в настоящий замораживающий кровь ужас перед грозящим наказанием, способно остановить попытки перечить мне?

Я резко вошёл в комнату с намерением уединиться и привести в порядок налившиеся глухой яростью чувства. Мимолетное движение слева заставило меня замереть почти неосознанно. Невыносимое дребезжание в голове как раз достигло апогея, но в этом месте пространства неожиданно стихло. Я быстро повернулся и столкнулся с настороженным взглядом чужой. Она дернулась, а в светлых глаз вмиг разлился испуг, грозящий перейти в необратимую панику. Я не совершил ни единого движения, но она вздрогнула второй раз, словно пытаясь сбежать в сторону и выдавая все свои мысли разом. Хватило ума не побежать, но у меня внутри уже разгоралось приторное удовольствие от созерцания столь неподдельного испуга. Хотелось углубить эти переживания ещё, довести до последней грани отчаяния. Увидеть снова, как голубые глаза отпускают жизнь как тогда, в снегу…

Головная боль между тем затухала и уступила место набегающей тяжелой волне, рвущейся из глубин нутра. Пока я мог её сдержать, но острые иглы начинали нещадно колоть изнутри, рождая давящее движение внизу. Возможно, мне даже больше хотелось снова увидеть её в аквариуме, неприкрыто парящую в водной толще. Что ж… пришёл твой черёд, чужая. И если мне не удалось сегодня сорвать злость на солдатах, то эту дыру, эту брешь, приводящую к глухому раздражению, заполнит она. Неважно, каким образом, но сейчас я получу то, что утолит незримую жажду, увлажнив горячий зной, безжалостно иссушающий мое тело.

Я медленно сделал шаг вперёд, а чужая тут же отступила, приблизившись к маячившей позади наклонной стене. Но взгляд не отвела, сумела на мгновенье справиться с царящей внутри паникой. Что ж, так даже интересней…

***

Как только мы оказались в комнате, я медленно опустилась на пол и закрыла глаза. Хотелось моментально отключиться от происходящего, забыть крикливый ужас войны и искаженные смертью лица. Но как только я прикрывала веки, картинки с больших экранов с удвоенной силой норовили проникнуть в мое сознание, вызывая новый приступ тошноты.

Я переживала ломку стереотипов, как и любой благополучный человек, неожиданно попавший в обстановку, подрывающую все его светлые ожидания. Уничтожающую веру в то, что жизнь в наше продвинутое время превратилась в тягучий шоколад, в котором совершенно не осталось проблем с доступностью питания, медицины и мест обитания. А тебе только и надо, что выбрать начинку по душе в виде интересной работы. Наверное, если бы я внезапно оказалась дома, я бы не смогла вернуться к привычной

жизни. Что-то неуловимо надломилось внутри меня… Оно рвалось наружу и кричало в уши, что вот она жизнь, реальней некуда… а не те шоколадные фантазии, которые прочно усыпили мою бдительность на долгие годы.

— Ну а что ты хотела, Аля? — Беззвучно задавала я вопрос себе. — Кто выбрал факультет в военном ведомстве, должен быть готов на все… На все… — повторила я снова, вспоминая, как сама чудом хожу по канату над пропастью.

Эндо бесшумно приблизился и я протянула руку к его блестящей поверхности. Провела, ощущая под рукой чуть подрагивающие рассеиватели, неуловимо смещающиеся под моей ладонью. Такие теплые, что захотелось поверить в иллюзию присутствия кого-то близкого, кто может тебя понять. Когда я уже потянула и вторую руку, раздалось чуть слышное жужжание раздвигающейся двери. Я моментально подскочила на месте, Эндо тоже поддался вперед, случайно подтолкнув меня из-за небольшой горки, за которой мы обычно обитали. Так себе укрытие, но все же…

Я бросила взгляд вперед и ощутила, как сердце пропустило удар. Черная фигура тяжелыми шагами направлялась от двери, вероятно, намереваясь подняться на второй этаж. Я замерла на месте, страшась не только сделать движение, но даже вздохнуть, чтобы не навлечь на себя внимание. Немедленно захотелось слиться со стеной и окружающим пространством. Но незримый голосок внутри начинал противно пищать о приближении надвигающейся катастрофы.

Словно услышав его, черная фигура замерла, на секунду застыв на месте, а затем повернула голову в мою сторону. Пол под моими ногами качнулся, когда желтые глаза словно испепеляющей молнией вонзились в мои… Я постаралась ничем не выдать свой страх, продолжая неподвижно стоять на месте. Сколько раз мы уже сталкивались и ничем это не заканчивалось… Я была неинтересна Черному предводителю и он всегда занят своими, куда более значимыми, делами.

Однако на этот раз он не сдвинулся с места. Прошло несколько секунд, когда стало ясно, что дальтериец задержался слишком долго, а этот самый голос внутри меня вовсю завопил от надвигающейся кошмара. Совсем как тогда, в снежном лесу он понял первым, что дело не ограничится игрой в переглядки. И я дернулась. Постыдно дернулась в немом намерении бежать, только бежать на этот раз было совсем некуда…

Усилием воли я заставила себя не захлебнуться в подкатившей к горлу панике и устоять на месте, твердо глядя в глаза завоевателя. Собственно, смотреть больше было некуда, ведь все остальные части его тела были надежно скрыты темным покровом брони и шлема. Возможно, мне стоило отвести глаза, чтобы мой прямой взгляд не выглядел как вызов, но я, словно загипнотизированная удавом мышь, продолжала пялиться в грязно-желтую воронку зрачков, что так неудержимо затягивала меня в неминуемый кошмар. Словно зыбучие пески неспешно поглощали еще одного случайно забредшего на их территорию путника. Ноги мои стали ватными и я рвано вздохнула, когда желтые зрачки отобразили неумолимую решимость, а веки чуть заметно сузились. Не делая резких движений, Зэлдар сделал шаг вперед, а я, чисто интуитивно, шагнула назад, прекрасно понимая, что дальше стена. Но мне хотелось сохранить видимость дистанции между нами, хотя бы лишние секунды…

Следующий шаг дальтерийца и я умоляю собственное сознание отключиться, отправить меня снова в спасительный обморок, лишь бы не видеть, не чувствовать того напряжения и страха, что разливались между нами. Но сознание, как назло, не стремится покинуть мое бренное тело, а лишь подбрасывает новые, сводящие с ума, подробности. Хриплое, тяжелое и медленное дыхание, будто хищник, настигший добычу, готовится к своему последнему прыжку. Чуть подрагивающие сильные пальцы в черных перчатках, будто уже мысленно осуществляющие вероломный план… Тяжелые ботинки, каждый шаг в которых отдает перекатистым эхом вдоль всей пустой нижней комнаты.