Пустая Земля

Лэй Лана

Мой МПИ имел связь с моей личной роботизированной панелью, которая, конечно же, осталась далеко, на нашем исследовательском корабле. Функционирование излучателя нарушилось, он перестал получать сигналы о необходимых импульсах. Я же, будучи ошарашена похищением, совершенно об этом не думала. Мы были с Овчанкиным давно вместе, но вопрос о детях не стоял никогда. Для меня он ассоциировался исключительно с традиционным праздником отключения функции МПИ после оформления брака. Все к тому и шло, ведь Овчанкин сделал мне предложение…

Эта мысль отозвалась острой болью внутри. Сейчас, в моем животе мог бы быть его ребенок.

Вот

так я и провалилась в черную дыру собственной глупости. Я могла бы подумать об этом раньше, но общественные стереотипы совершенно вытеснили здравый смысл. И что я могла сделать теперь? Продолжительное время я болтала головой, как болванчик.

— Нет… — губы твердили в который раз. — Все это — большая ошибка. Этого не должно было случиться.

— Ошибка — это отклонение от правильных действий, случившееся по незнанию, неосторожности или забывчивости… — вмиг подсказал робот, мой практически единственный партнер по общению за все это время.

— Вот именно! Это — отклонение. Правильно было бы, если бы его не существовало! — я снова усиленно замотала головой, будто стремясь подтвердить собственные слова.

— Правильные действия — соответствующие принятым правилам. Правила принимаются группой лиц, — Эндо встрепенулся, тряся чешуйками. — В событии "беременность" участвовали два человека. Были ли между ними заключены какие-либо правила?

— О чем ты, Эндо! — возмутилась я. — Мы и не разговариваем вовсе! Разве что совсем чуть-чуть и то когда… — я запнулась и проглотила конец фразы. Стыдно было даже перед роботом.

— Поскольку правила для события «беременность» не были заданы субъектами события, то отклонение от правил невозможно. Следовательно, событие "беременность" неверно называть ошибкой.

— Эндо!!! — разозлилась я. — Ты меня хочешь запутать?! Это неправильно, потому что не соответствует моим внутренним правилам, правилам общества, в котором я росла! — я сама не понимала, зачем спорю с роботом. Это отвлекало от тяжелых мыслей, но было… глупо.

— Тогда следует принять во внимание внутренние правила второго субъекта действий, — продолжала спорить неугомонная машина.

— Ну уж!.. Второй субъект, как ты выразился, ясно показал свое отношение. Если я для него предмет, то изменение качества предмета в виде приращения численности, или беременности, не изменит отношения субъекта ко мне. Он так и продолжит воспринимать меня в качестве средства для своих потребностей в будущем, — мой мозг работал над производством мыслей, но внутри чернела горечь, стягивающая сердце тугими нитями.

— Будущее подлежит лишь вероятностному прогнозу. Не очень точному… — гнул свою линию Эндо. Только я не понимала, зачем. И все-таки не выдержала.

— Чего ты добиваешься, Эндо?! Зэлдар — человек с явными патологиями внешности и характера! Он ненормальный — понимаешь?! Внутри него — пустота. Он не видит и не чувствует людей, для него — все мы — машины. Он жесток, бесчеловечен… Такие, как он, не должны воспроизводить потомство. Я не удивлюсь, если у него проблема с генами. Нельзя допустить повторение безумия.

— Первичный анализ генов не выявил отклонений, — мигом отозвался Эндо, надвинувшись на меня, а я хмыкнула. Этот паршивец и анализ сделать успел. Я рвано вздохнула. Это ничего не меняло.

— Ребенок рядом с ним не сможет развиваться нормально. Даже если родится здоровым, эта жизнь полностью его исковеркает. Ты просто

не понимаешь, Эндо. Ты — робот.

На самом деле, меня пугала возможная реакция Зэлдара. Я так и не научилась прогнозировать поведение человека со скрытым лицом. Быть может, он придет в ярость, узнав о недвусмысленном положении своей игрушки. Он поспешит убрать происшествие, пока оно не стало влиять на его жизнь.

А, может, он решит оставить ребенка, тем самым окончательно изувечив жизнь мне. Ведь к этому времени я уже успею привязаться к малышу и не смогу с ним расстаться. Придется всю жизнь пребывать в зависимости от своих чувств к ребенку и от жестокости его отца. Если он, конечно, разрешит находиться рядом, а не избавится от меня, как от ненужной вещи, что более вероятно.

Все эти мысли навевали непроходимую тоску. Выходило, что я до сих пор надеялась, что мое пленение когда-либо закончится и я смогу вернуться домой. Надеялась… Если появится ребенок, моя надежда растворится окончательно. Вдвоем мы не сможем, не прорвемся, не даст…

— Эндо — робот, — не стал спорить Эндо. — Есть человеческое осмысление ситуации.

С этими загадочными словами робот повернулся спиной, формируя на ней плоский экран. Не успела я опомниться, как перед моим лицом вновь возник мультфильм с маленьким карикатурным Зэлдаром, наперевес размахивающим мечом в борьбе со страшными ашерами. Внезапно мимо пролетающий звездолет сбросил на парашюте маленький кулек. При падении на землю он раскрылся, явив на свет маленькую копию Зэлдара, с соской, приделанной к шлему. Зэлдар-старший моментально отшвырнул ногой надоевшего ашера и с умилением поднял малютку, качая на руках. Однако малютка оказался под стать своему отцу, потому что в следующую секунду в шлем правителя ударила направленная желтая струя, обливая Зэлдара с головы до ног. Раздался озорной детский смех.

— Это все забавно, Эндо, — прошипела я сквозь зубы, не желая смотреть на умильную картинку. — Только это не про нас. Пока еще нет никакого ребенка. Есть набор клеток, делящихся по заложенной программе. И чем раньше его удалить, тем меньше проблем.

— Клетки делятся очень быстро, Альтарея… — Эндо не унимался. Похоже, ему доставляло удовольствие смаковать факты вокруг моей чудовищной беременности. Какое-то машинное, совершенно не понятное мне удовольствие.

— Ты прав, этого нельзя допустить. Надо немедленно остановить деление. Пока… — я запнулась и тяжело вздохнула. К этой теме в обществе всегда сложное отношение. Однако цивилизация Союза признала возможность рас по полному контролю рождаемости. Всегда можно было сделать шаг назад, пресловутые исследования снова что-то доказали. Кажется, что ощущение свободы волеизъявления разумного существа ведет к полноценной интеллектуальной зрелости. — Пока… это не переросло во что-то большее, Эндо.

— Если речь идет не о физическом размере, то понятие "большее" подразумевает позитивно оцениваемую морально-этическую категорию…

— Эндо!!! Замолчи уже, пока я не искупала тебя в этой круглой ванной! — я подскочила на ноги и с перекошенным лицом двинулась на робота, отчего тот испуганно дернулся назад. — Вызывай медицинский манипулятор, там дело-то на пару волновых воздействий… Надеюсь, в него загружена нужная программа.

Эндо попятился сильней, словно пытаясь избежать моего гнева и, отлетев на безопасное расстояние, немного подумал и забился под потолок.