Пустой мир 3. Короны королей
Шрифт:
— Хорошо. Поэтому вы назначили встречу в столь странном месте? — Эрсор Розмийский, видимо, знал собственные земли не так хорошо, как подобало хозяину, поскольку других причин опасаться посещения таких отдаленных городков великий князь не видел.
Развалины городской ратуши, где была назначена встреча, хоть продувались ветром насквозь, все же оставались довольно живописным местом. На стенах сохранились фрагменты росписи, а в окнах первого этажа — даже часть витражей с изображениями, посвященными легендам о первых рейнсвальдских королях. Большая часть зала была завалена обломками перекрытий верхних этажей и потолочных балок рухнувшего купола, под которыми виднелись части боевых костюмов солдат, попавших под обрушение.
— Потому что здесь нас никто не услышит, — спокойно ответил Дель Галиц, пожав плечами, — а если кто-то все-таки попытается, то мои люди найдут его с легкостью.
— В сообщении, которое мне передали, было сказано, что это будет личная встреча, — уточнил Эрсор, — и я не предполагал, что вы приведете с собой столько охраны. Словно боитесь кого-то…
— В моем положении необходимо бояться близких друзей даже больше, чем явных врагов, — заметил великий князь, подходя ближе к сохранившемуся оконному витражу, где не хватало только отдельных секций, выбитых то ли пулями, от ли взрывной волной, — поэтому приходится принимать соответствующие меры предосторожности. Вам известно о последних событиях на линии фронта? — он снова посмотрел на бывшего розмийского графа и сам же ответил на свой вопрос: — Хотя, конечно, глупо об этом спрашивать. О гибели младшего брата короля уже всем известно, равно как и том, насколько болезненно Аллирд на это отреагировал. Он не переживал так даже, когда его родного отца отравили прямо на пиру.
— Сложно представить, что убийцы смогли подобраться к королю Саальта столь близко, — равнодушно добавил Эрсор, даже не пытаясь показать свою заинтересованность этой историей. — Если я не ошибаюсь, их ведь так и не нашли, великий князь?
— Братья поклялись покарать виновных, но поиски ничем не увенчались. Их отец объединял Саальт огнем и мечом, слишком многие желали с ним поквитаться. Обвинить можно было буквально каждого, кто в тот день находился при дворе, — Дель Галиц вздохнул, — однако речь сейчас не об этом. Давайте не будем ворошить дела давно минувшие, а займемся насущными. Поражение у Золотых Ворот дорого обошлось не только Саальту, но и самому королю, так что теперь он жаждет мести…, но он не настолько глуп, чтобы сосредоточиться исключительно на войне. Теперь он ужесточит правление и в самом Саальте…
— Позвольте уточнить один момент? — поинтересовался Эрсор. — Внутренних дел Саальта я касаюсь весьма поверхностно, но вы правы в том, что он жаждет мести. Если быть точным, он отчаянно желает получить голову барона Тристанского, которого и винит в смерти брата.
— Тристанского барона? Того самого? — заинтересовался Дель Галиц, не слышавший об этом прежде. — Гористарского палача и человека, развязавшего гражданскую войну? Мы ведь сейчас о нем говорим?
— Да, речь об Эдварде Тристанском, — кивнул розмиец. — Именно он возглавил контратаку у Золотых Ворот. Если бы Редрик был более дальновидным и использовал свой шанс на камском фронте, ничего этого могло бы и не быть. Если бы Эдвард задержался бы у верфей чуть дольше, то армии Саальта сейчас были бы на пути к вражеской столице. Однако сейчас чаша весов склонилась не в нашу сторону…
— Великолепно! — рассмеялся великий князь. — Просто великолепно! Мой друг, именно этого нам теперь и следует опасаться. Его Величество нашел себе опаснейшего врага и ныне сильно рискует, ища новой встречи с ним! Как истинные слуги саальтской короны, мы с вами должны сделать все возможное, чтобы не допустить подобного. Я хочу знать об этом Эдварде как можно больше. Все, что вы можете вспомнить об этом человеке! И придется напрячь
— Я не встречался с Эдвардом в бою лично, — пожал плечами Эрсор Розмийский, — однако могу с уверенностью сказать, что ни один из тех, кто выступил против него, не ушел живым. Если вы хотите защитить своего короля, то должны найти Эдварда Тристанского раньше, чем они встретятся. И уничтожить.
— Такого человека во вражеском лагере необходимо уничтожить в любом случае, — согласился Дель Галиц, — он опасен тем, что вдохновляет людей на борьбу, а задача захватчиков в первую очередь состоит в том, чтобы сломить дух защитников, лишив их желания сражаться. Жаль только, что времени у нас почти не остается. Вторая Резервная армия вскоре выступает, — добавил великий князь, — и теперь я понимаю, почему целью для ее удара выбран Тристанский баронат. Его Величество хочет найти там свою месть…
— Искать надо не тристанского барона, а фларского графа, — уточнил Эрсор. — Этот человек хочет стать новым королем Рейнсвальда. И он им станет. Война будет продолжаться до тех пор, пока с обеих сторон будут короли. Вы же хотите закончить ее как можно быстрее, ведь так?
— Короны королей могут стать оружием куда опаснее мечей и пуль, — согласился князь. — Вам ведь известно, что ныне подлинная корона саальтского короля хранится в сокровищницах Рейнсвальда? Вашему королю было мало поражения Саальта в войне, он решил нас унизить, лишив символа власти. Аллирд хочет ее вернуть вместе с былой честью саальтских королей. Для этого он готов пожертвовать всем Саальтом. В отличие от многих его соперников, у которых куда более приземленные интересы. Им не нужны слишком большие жертвы…
— А на какие жертвы они готовы пойти? — поинтересовался Эрсор, подходя к Дель Галицу, задумчиво рассматривающему уцелевшие витражи.
— Только на те, что окупятся полученными результатами, — ответил великий князь, не поворачивая головы. — И, как я полагаю, соперники нынешнего саальтского короля начнут действовать в ближайшее время. Сейчас он слаб как никогда. Родной брат мертв, его позиции ослаблены затянувшейся войной и первыми поражениями. Среди князей растет недовольство, а своих самых верных людей он отправляет на Саальт, чтобы не выпустить из рук хотя бы его. Великий князь Зирон Меньшрих, возвращается в королевство, чтобы укрепить там королевскую власть…
— Это опасно для врагов короля? — поинтересовался Эрсор, чувствуя беспокойство в голосе своего собеседника. Обычно Дель Галиц выглядел уверенным и даже словно равнодушным к происходящему вокруг. — Возвращение Меньшриха может помешать их планам?
— Не просто помешать, а разрушить, — ответил Дель Галиц, сложив руки на груди. — Этот человек предан короне как собака. Он скорее умрет, чем подумает или сделает что-то против воли короля, потому он опасен для тех, кто хочет извлечь выгоду из шаткого положения монарха. Однако… — великий князь даже приободрился, — даже он не может находиться в двух местах одновременно. И поэтому для Его Величества наступает очень опасный момент. Попытавшись сжать кулак слишком крепко, он слишком многое может пропустить между пальцев. Меньшриху потребуется время, чтобы вникнуть в ситуацию и начать действовать, но его появление в Саальте заставит оппозицию активизироваться…
— Так что же вы хотите от меня? — уточнил Эрсор. — Сейчас, когда произошел перелом в войне, готовится перелом и в самом Саальте… Зачем вам перебежчик из королевства, с которым вы находитесь в тяжелом противостоянии?
— Я хочу от вас очень редкой теперь вещи — верности, — ответил Дель Галиц. — Вы ныне наша связь с Рейнсвальдом. Хоть вас там и считают предателем, но все равно выслушают, в отличие от любого посла с саальтским именем. Когда вопрос будет поставлен ребром, я должен быть уверен, что вы займете нужную сторону.