Пустой мир 3. Короны королей
Шрифт:
— Меня освобождают? Граф уже принял решение? Что со мной сделают? — поинтересовался он, стараясь выглядеть спокойно, но кулаки сжались сами по себе, выдавая нервное напряжение. — И почему именно вы должны об этом сообщить?
— Я пришел забрать вас отсюда, Стивки, — сказал Келвин, — Отец ошибся, обвинив вас в произошедшем. Он рассказал мне обо всем, что случилось в кабинете, и я не виню вас. Тоссак действительно заслужил серьезное наказание за свои действия, а вот вы мне нужны прямо сейчас.
— Саальт? — поинтересовался Стивки и усмехнулся, когда Келивн кивнул. — Значит, они все-таки пришли
— Мой отец самовлюбленный идиот, который поставил на карту все, что имеет, в том числе и мое будущее, на что я своего согласия не давал, — не стерпел Келвин. — Я его уговорил вас выпустить, но если вы не принесете ему свои извинения, то должны будете покинуть Тоскарийский замок… Стивки, мне нужна ваша помощь.
— Меня вышвыривают как шавку за порог потому, что я наказал предателя? — Стивки оскалился. — Господин, меня еще никогда так прежде не оскорбляли, и хоть я не могу называть себя честным человеком, у меня тоже есть принципы, против которых не могу пойти. Я не стану защищать вашего отца…
— Стивки, плевать на моего отца. Я прошу вас защитить феод. Защитить все королевство. Вы нужны мне.
— Сунуть голову в петлю? — Стивки усмехнулся. — На Саальте за мою жизнь хорошо заплатят, как вы должны быть в курсе. Я не хочу умирать просто потому, что надо кому-то доказать свою честность.
— Вы знаете Саальт как никто другой, — сказал Келвин. — И мне плевать на то, что хочет мой отец. Он обезумел в своем желании получить престол королевства и не желает видеть, что Саальт угроза куда страшнее. Надо заканчивать эту войну…
— Заканчивать? — Стивки покачал головой. — Вы хотите устроить это за спиной вашего отца? Вы не думаете, что он будет против?
— Он не хочет понять, что если будет дальше грызться за корону, то потеряет все королевство. И свой феод в том числе, — покачал головой Келвин. — Я же хочу его спасти, и плевать, кто при этом будет королем…
— Вы готовы убить своего отца, если потребуется? — спросил Стивки прямо, сев обратно на тюремную кровать и проверяя, как лег бинт на разбитые костяшки. — Господин, вы не командуете армией, вы только отдаете приказы. Командует ваш отец. И если вы действительно пойдете против его планов… Я уверен, на такую же точно решетку вы будете смотреть не снаружи, а изнутри. Так что лучше посижу здесь, тут меня просто пристрелят, когда время придет, а не протащат по гравию, привязанным к машине…
— Убить отца? — Келвин даже отступил и обернулся, убедившись, что их сейчас никто не слышит. Охранники оставили его и сразу же вернулись к лифту, возложив всю работу по обеспечению безопасности на дроидов, которым было все равно, что говорят пленники и их посетители. И, насколько знал Келвин, ни у одного робота и дроида в замке не было записывающих устройств или прослушки.
— Именно, — спокойно кивнул Стивки, — вы видите иные способы помешать его планам и реализовать собственные? И,
— Не здесь, — покачал Келвин головой, — и я должен быть уверен в вас…
— И почему я должен согласиться с вами? — поинтересовался Стивки, — Поведения вашего отца мне уже достаточно…
— Вы обязаны мне жизнью, Стивки, — напомнил Келвин, — Вы сами это сказали еще тогда, в колониях, когда вместе разгребали предательство генерала Тоссака.
Наемник на секунду задумался, внимательно глядя на наследника, а потом все же кивнул головой, соглашаясь с такой постановкой вопроса.
— Хорошо, господин Келвин, я согласен, — только теперь Стивки вышел в коридор и, встав по стойке смирно, кивнул головой. — Буду служить вам так же верно, как и вашему отцу, жизнью, делом и помыслом. До тех пор, пока вы не сочтете мою клятву исполненной… — наемник еще раз поклонился.
— Моему отцу это вряд ли понравится, — усмехнулся Келвин, не ожидавший такого поворота. Стивки всегда был отличным командиром, пусть даже слишком жестоким, но верно служил феоду. И никогда прежде наследник титула тоскарийского графа не задумывался над тем, почему именно этот человек так верно служит его отцу, какими принципами при этом руководствуется.
— Я больше не служу вашему отцу, — прямо посмотрел на него Стивки. — Я служу вам. Мнение вашего отца меня больше не волнует.
— Хорошо. Попробуем так, — кивнул Келвин, — приведите себя в порядок и жду вас на борту моего корабля. Мы отправляемся немедленно, как только вы подимитесь на борт. В замке мне делать больше нечего.
— И вы не станете пытаться уговарить своего отца? — усмехнулся Стивки, даже внешне изменившийся, стоило только выйти из тюрьмы. Спина выпрямилась плечи развернулись, взгляд стал жестче и смелее, вернулась прежняя манера разговора, словно командует именно он, а не кто-то другой.
— Я уже пытался, и не один раз, — Келвин отрицательно покачал головой. — Он видит только королевский трон, и ему плевать, какой ценой тот может достаться. Если бы ради этого нужно было выжечь весь Рейнсвальд, он поступил бы так, не задумываясь. Я же…
— Вы же хотите спасти королевство, я помню, — кивнул Стивки, — Вы такой же мечтатель, как и ваш отец, только смотрите на все с другой стороны. Рейнсвальд уже изменился, спасти его не получится. Его можно только взять себе… понимаете разницу? — заметив, какой взгляд бросил на него новый сюзерен, только скривил улыбку. — Хотя не буду с вами спорить, это можно сделать по-разному. Можно утопить в крови, а можно договориться. Вы же понимаете, что если не вы возьмете Рейнсвальд, то его возьмет кто-то другой.
— Мне все равно, кто сядет на трон, — покачал головой Келвин, оглянувшись на стоявших у дверей охранников. Единственные живые, за исключением пленников на этом уровне, дожидавшиеся его у дверей лифта, которые могли подслушать их разговор. — Я хочу видеть Рейнсвальд сильным королевством, а не кучкой враждующих феодов. А то, как поступает мой отец…
— Вот теперь мы поговорим об этом позже, господин, — усмехнулся Стивки, последним зайдя в лифт и позволив себе вздохнуть, когда двери закрылись за ним, — здесь слишком много лишних ушей.