Пустой мир 3. Короны королей
Шрифт:
Тот ужас, что испытали пленные, когда, разворотив стену, на них вышли минтотавры с секирами в руках, вряд ли можно с чем-то сравнить. Эти твари не знали ни жалости, ни сочувствия, ими двигало только тупое желание выполнить приказ. Они с ходу пошли в атаку, ударами секир разрубая людей на куски. Не жалели никого, добивали раненных и топтали тех, кто еще дышал. Они даже ничего не говорили и не кричали, просто молча рубили все, что движется, сохраняя строй и не ускоряясь быстрее нормального шага, отлично понимая, что пленным просто некуда бежать. Те, кто в глупой надежде бросался к стенам, чтобы спастись от наступающих тварей, просто гибли
Рогатые продолжали идти вперед, оставляя за собой изрубленные тела, устроив настоящую кровавую бойню, оправдать которую нельзя никакими законами военного времени, не говоря уж о чести и доблести. Однако Аллирд продолжал за всем спокойно наблюдать со своего места, сложив руки на груди и не делая ничего, чтобы остановить происходящее.
— Брат, ты именно таким путем хочешь уничтожить Рейнсвальд? — не выдержал Редрик. — Просто став палачом? Сначала ты сжигал колонии, теперь истребляешь военнопленных, которым я лично обещал, что они останутся живы, если сложат оружие…
— Что я говорил тебе про то, чтобы не обсуждать мои решения? — повернулся к нему Аллирд. — Мы только что закончили наш разговор, и я думал, что ты хорошо понял меня.
— Мы сейчас одни, и я хочу говорить с тобой как с братом, а не как с королем! — парировал Редрик, едва сдерживаясь. — Помнишь, чему учил нас отец, когда был еще жив? Что мы должны отличаться от остальных людей! Мы должны быть выше этого! Раньше, когда все это было только словами, я думал, что смогу принять подобное, но в этой резне нет никакой чести! Я долго терпел, но сейчас, глядя вот на это все, я хочу сказать, что не желаю такой войны! Как и не желал подобного отец! Он всегда был милостив к своим врагам!
— И чем все это кончилось? — повернулся к нему Аллирд. — Почему его нет с нами, напомнить? Как раз один из тех, к кому он был милостив, ударил его ножом в спину. Помнишь, как умирал наш отец… на наших же руках?
— И после это ты решил, что мы обязаны уничтожать всех без разбора? — не сдавался Редрик. — Ты видишь в этих людях лишь Рейнсвальд, который мы оба искренне ненавидим, но я еще вижу в них простых людей! Понимаешь? Они не виноваты в том, что родились здесь! Не виноваты в том, что мы оказались по разные стороны границ!
— Виноваты! — рявкнул на него Аллирд. — Каждый из них виноват в этом! Я уже говорил это тебе и повторю снова! Они и есть Рейнсвальд, ты не можешь этого отрицать. Мы воюем не против скал и песка, мы воюем против людей! Людей, которые когда-то пришли в наш дом и разрушили все, что так долго строили наши предки…
— Этих людей там не было! — попытался образумить его Редрик. — Эти люди сейчас защищают уже свой дом! В этом нет ничего постыдного! Мы должны уважать своих врагов!
— Мы должны их уничтожать, — отрицательно покачал головой Аллирд. — Редрик, это все, что ты хотел мне сказать?
— Я хотел, чтобы ты остановил это безумие! — ответил Редрик. — Это слишком отличается от того, что я ждал. Не об этом говорила Истина!
— Твоя Истина трактуется людьми, — ответил ему Аллирд. — Для людей не существует объективных вещей, так или иначе, они все воспринимают субъективно.
— Ты не понимаешь, брат, — сокрушенно вздохнул Редрик, — ты лишь политик, и не понимаешь, что могут чувствовать те, кого ты относишь к серой массе. Чем более жестокими мы будем, тем отчаяннее они будут сопротивляться.
— Не этого ли ты хотел? — напомнил Аллирд. — Чтобы я сам первым спустился на Рейсвальд? Первым из дворян Саальта, кто вступит на землю этого королевства? Я выполнил этот твой момент Истины. Только для чего?
— Я… я не знаю, — запнулся Редрик. — Я не знаю, для чего именно, только знаю, что очень важно, чтобы именно ты стал первым. Этот момент Истины твой, она должна была открыться для тебя…
— Она и открылась, — кивнул Аллирд и положил брату руку на плечо, — смотри, вот она… — широким жестом указал на лагерь военнопленных, заваленный трупами. Минотавры, радостно порыкивая в пылу устроенной бойни, ходили между телами, выискивая выживших и тут же их жестоко добивая. Король Саальта, кажется, улыбался под своим шлемом. — Вот та Истина, которая мне открылась. А может быть и так, что открылась она мне, но просветить должна была именно тебя.
Король Саальта развернулся, и пошел обратно к кораблю, а его брат остался стоять, задумавшись над последней мыслью. Истина действительно, если верить Провидцам, была скрыта от простых смертных, а пути ее и вовсе неисповедимы. Оставалось лишь верить в Провидцев, в то, что они смогут правильно прочесть все знаки и правильно истолковать их смысл. Редрик всегда верил их словам, и шел теми Моментами Истины, которые были ему указаны, просто поверив в то, что действительно может изменить судьбу. Однако он никогда не мог сказать с уверенностью, каким именно будет новый путь. Сейчас вера младшего брата короля не пошатнулась, он все так же свято верил в то, что делает, изменилось лишь понимание происходящего. Могло ведь оказаться и так, что идти путем Истины значило не только менять судьбу, но так же и менять самого себя. Никто не мог быть совершенен изначально, но, быть может, как подумал сейчас Редрик, идти вперед значило и совершенствоваться самому.
Глядя на кучи изрубленных тел, младший брат короля пытался понять, действительно ли ему следовало оставить позади все свои принципы и воинские идеалы, которым он следовал прежде. Поскольку сегодня, когда Аллирд вступил на землю Рейнсвальда, был один из важнейших Моментов Истины, призванный отразиться и на нем самом. Могли ли слова, сказанные старшим братом, оказаться правдивее, чем его собственные? Чем действительно нужно пожертвовать, чтобы достигнуть Истины?
— Так что ты решил? — Аллирд ждал его внизу, попутно слушая донесение одного из своих адъютантов. — Только постарайся сейчас мне не врать. Так долго наверху ты задержался не потому, что хотел понаблюдать за этим зрелищем… Могу ли я доверять своему брату теперь?
— Мне больно слышать такой вопрос от тебя, — ответил Редрик. — Каковы бы ни были мои собственные мысли, я никогда не посмею хоть в чем-то ослушаться твоих решений. Однако, отвечая на твой вопрос, скажу, что я понял, что не во всем был прав. Мне еще необходимо подумать и понять, что же изменилось.
— Я рад и этому, — кивнул Аллирд, — поскольку сейчас у нас нет времени на споры друг с другом. Редрик, у меня есть приказ, выполнение которого я могу доверить только тебе.
— Да, мой король! — младший брат вытянулся по стойке «смирно», как подчиненный перед своим командиром. — Что бы ты ни сказал сейчас, я готов пожертвовать жизнью, но выполнить это.