Пустырь
Шрифт:
— Вашу идиллию придется разрушить. Я хочу тебе кое-кого представить, — и, подойдя ближе, мужчина ловко приобняв меня за талию, вывел из кухни в общую комнату.
Несколько ребят сидели на дальнем диване, но я толком не успела их рассмотреть. Из кресла поднялся зрелый, худощавый мужчина с короткими седыми волосами. Его образ не вязался с молодежной и бунтарской обстановкой дома, и мужчина выглядел в некоторой степени противоестественно находясь здесь. С нескрываемым интересом, его взгляд осматривал меня, всматриваясь в каждую черточку моего лица. Если бы не Хэдер и его ладонь, ощущаемая между лопатками, я,
— Это мой отец — Герман.
Мои глаза моментально устремились на мужчину, пытаясь сопоставить его и Райна.
— Я очень рад познакомиться с тобой, Арина, — словно в замедленной съемке мужчина подошел ближе и, обхватив мою руку, пожал ее, а после вновь отступил на несколько шагов.
— Отец? — я бросила вопросительный взгляд в сторону Хэдера.
— Я не биологический отец, Райна, — видно было, что мужчина смутился после моего вопроса. — Я усыновил их со Штером, и не было ни дня, чтобы я пожалел об этом.
— Не начинай, прошу, — сбоку раздался усталый и по-детски капризный голос, но мужчина все же продолжил.
— С ними, конечно же, бывало не просто. Скажу тебе по секрету, первое время этот мальчик, — он кивнул на Хэдера, — был словно волчонок, запретый в тесной клетке: рычал, огрызался и не подпускал никого к себе на близкое расстояние. Но стоило немного подождать, как он освоился и превратился в настоящего вожака своей стаи: матерого, грозного, абсолютно свободного и полного справедливости, — мужчина говорил это с поистине отцовской гордостью. — Этот парень воспитал себя сам и всегда привык добиваться всего самостоятельно, слушая и доверяя только себе. Иногда мне казалось, что уж больно он независим, пытался все делать сам, не принимая помощи. Мне, как его опекуну, конечно же, хотелось помочь этому парню, поддержать его в нужные моменты. Знаешь, Райн, я иногда виню себя, что не дал тебе достаточно отцовский любви.
— Гер-ман! — четко и по слогам произнес Хэдер, — Заканчивай! Ты последний, кто должен себя в чем-то винить.
— Я не долго, дай старику договорить, — мужчина подмигнул мне улыбаясь и прошептал, будто никто не слышит. — Не любит, когда его хвалят.
— Быстро ты успел в старика превратиться.
— Так вот, дочка, я не припомню, чтобы он давал себя кому-нибудь погладить или усмирить, пока не появилась ты. И мне, как отцу, очень приятно видеть, что этого волка приручили.
Герман обезоруживал своей искренностью. Казалось, что каждое его слово в адрес Хэдера шло из самой глубины души. Эта мужская, скупая любовь прослеживалась в каждом слове и взгляде. Слушая то, как отец отзывался о своем сыне, я испытывала необычное и новое чувство гордости не за себя, а за другого человека. И хоть, Хэдер старался прервать разговор о самом себе, я думаю, ему было отрадно слышать похвалу отца.
— Тебе, не пора ли к Линтеру?
— Ты что, прогоняешь отца? — я повернулась к Хэдеру, готовая отстаивать присутствие Германа в доме.
— Нет-нет, Ариночка, мне действительно пора ехать. Хочу проведать Штера, он медленно, но верно идет на поправку. Боец! Весь в старшего брата.
— Если будет возможность, — произнесла немного робко, не зная, как окружающие воспримут сказанное, — я бы тоже хотела его проведать.
— Как-нибудь чуть позже я тебя свожу.
— Жаль, что вы уже уезжаете, мне бы хотелось подольше поговорить с вами, — сожалеющее произнесла я, но мужчина тепло улыбнулся моим словам. — Я часто представляла, какой вы человек, пыталась нарисовать ваш образ в голове. Но вы превзошли мои ожидания.
Рассмеявшись, Герман заключил меня в свои объятья.
— Эх, дочка, ты просто ангел, — теплым и домашним прозвучал его голос. — Я тебя вот такой себе и представлял. Обещаю, что следующая встреча будет не такой короткой. Я и сам очень хочу с тобой подольше пообщаться. Скоро, когда все наладится и к нам, дай Бог, вернется Штер, мы такой праздник закатим, повеселимся.
— Герман! — Хэдер вновь напомнил о себе.
— Все, уже ухожу. Береги свое здоровье девочка.
Будто приветливая и безголовая хостес, я стояла. смотря вслед удаляющемуся мужчине, и глупо улыбалась. До сих пор я не могла осознать, что вот буквально несколько минут назад Хэдер познакомил меня со своим отцом…. Да, как такое вообще возможно?!
— Вау, — как только Герман скрылся из виду, я обернулась к Хэдеру с улыбкой во все лицо. — Вау-вау-вау, — энергия и радость били во мне ключом, а слова никак не желали принимать внятно форму и, взвизгнув от счастья, я бросились мужчине на шею.
В эту самую минуту время как будто остановилось, растворяя все прошлые обиды и боль.
Хэдер, обняв меня за талию, покружил по комнате словно пушинку. После утреннего приступа подобная карусель была, конечно, не желательная, но я не обратила на это никакого внимания. Как только ноги коснулись земли, Хэдер, не размыкая рук, прижал меня к себе. Я не слышала, как стучит его сердце, наверное, только потому, что ритм моего собственного моторчика заглушал все вокруг.
— У тебя такой отец классный.
— Понравился? — в его голосе слышалось удовольствие.
— Спрашиваешь?! Конечно. Он крутой, такой добрый, светлый, а еще он очень тебя любит и это так мило.
— Милая и светлая, тут только ты, мышонок. Все остальные уже давно перестали быть добрыми.
— Спасибо, что познакомил меня с ним, — с благодарной улыбкой я посмотрела на мужчину рядом. — Для меня это было важно.
Никогда не смогу понять, как один человек может сочетать в себе такое количество настроений и характеров. Иногда я попросту не успевала уловить изменения в его состоянии. Мужская душа сама по себе штука сложная, но в отношении с Хэдером все нужно было умножать на два. Его можно было сравнить с ясным летним небом, на котором откуда ни возьмись, возникали облака.
Мужчина был серьезен, но в то же время расслаблен и спокоен. Ни тени прошлой улыбки не осталось в его взгляде. Он смотрел внимательно и вдумчиво, словно, пытался что-то вспомнить. Слегка нахмуренные бровки сошлись на переносице, делая мужчину еще привлекательнее. Пальцы больно сжали талию, сильнее стискивая меня в своей стальной хватке. Не понимая, что с ним сейчас такое происходит, я старалась не показывать свою боль, сжав зубы сильнее нужного. Но, видимо, в моих глазах, что-то отразилось, потому как Хэдер, ослабил капкан. Однако теперь его собственный взгляд стал темнеть и гипнотизировать.