Путь Чести
Шрифт:
— Повод всегда найти можно. Но в чём моя выгода? Я много лет их охаживал с разных сторон. Предлагал в род войти. Детьми боярскими. А теперь в холопы и на продажу? И ты сам же говоришь — артефакты они делают интересные. И неизвестно что ещё умеют.
— Вай, дорогой! — захохотал Резо. — Перестань торговаться! Просто узнай мою цену.
— Говори, — поджал губы боярин.
— Двести тысяч золотых рублей! Больше тебе никто не даст! А сам ты те артефакты выгодно всё равно не продашь…
— Артефакты и не обязательно продавать, князь. Они и для рода пригодиться могут, — лениво парировал Михаил Васильевич. Но в душе понимал, что лукавит.
— Перестань, дорогой! У тебя и своих артефактов хватает. Да ещё и неизвестно, будут ли китайцы их делать. А тут деньги! Сразу!
— А если они и тебе их делать не будут? — ехидно поинтересовался боярин.
— Мой риск…
— Я подумаю, князь, — слегка стукнув посохом в пол, произнёс Дёмин. — Подумаю.
— Думай, дорогой. Только не долго. Хорошо?
— Договорились.
— Тогда пойдём в зал. А то княгинюшка молодая пожалует, а нас нет…
— Пойдём, — кивнул Михаил, мысленно уже прощаясь с китайцами и решая куда определить деньги.
— Кстати, дорогой! — воскликнул Резо, пропуская чуть боярина вперёд. И продолжил тише, чуть ли не дыша собеседнику в ухо. — Сегодня можешь рассчитывать на мою поддержку.
— А она мне нужна? — удивился боярин.
— Поддержка всегда нужна, — многозначительно заявил князь. — А сегодня особенно. Иначе с чего княгиня решила столько людей служивых тут собрать?
— Ты же только что говорил, что это фарс.
— Фарс тоже разный бывает. Однако, если бы княгиня хотела только лишь пожурить твоего внука, то сделала бы всё быстро и без шума.
— То есть, она хочет его засудить? — сделал для себя вывод Михаил Васильевич.
— Возможно. Но я лишь гадать могу. Потому и говорю — поддержу тебя, если что.
— Знаешь что, Резо Павлевич, — после небольшой паузы произнёс боярин, — не нужна мне сегодня поддержка. Пусть судит.
— Что же, не вступишься за отпрыска своего? — лукаво улыбнулся князь.
— Там видно будет… Но ему полезно будет узнать, как это — отвечать за свои поступки. А то совсем от рук отбился.
— Молодежь! Они всегда сначала делают, а потом думают. А наша участь за ними пыль по углам заметать. Или слухи не врут, и ты всё же решил окончательно избавиться от внука?
Михаил Васильевич не ответил. Лишь бросил на князя злой взгляд и отошёл.
— Ай, дорогой! Не обижайся! — крикнул ему вдогонку Резо, сообразив, что перегнул палку. Род Дёминых он не боялся. Не с его деньгами и связями. Но вот китайских артефакторов князь уже считал своими. И было бы обидно лишиться такого замечательного, а главное — перспективного источника дохода. — Не нужна поддержка, так не нужна. Я не настаиваю.
Но боярин снова промолчал, энергично пихаясь локтями и прокладывая себе дорогу в первые ряды. Обиженные бояре и дети боярские, увидев, кто дал им по рёбрам или же отдавил ногу посохом, возмущаться не решались. Все они смелые только тогда, когда чувствуют за собой силу. А у большинства присутствующих таковой не было. Они были людьми княгини. Она их сила. Но стоит вспомнить повод сегодняшнего собрания, и обиженные понимали, что защитить их могут и не успеть.
Хм… Михаил Васильевич уцепился за эту мысль и кровожадно улыбнулся. Надо же! Благодаря приёмышу его род стали бояться сильнее. Будь на месте Маркуса другой внук и боярин стал бы по-настоящему им гордиться.
Тем временем по залу пронесся легкий гул. Взгляды присутствующих людей устремились
За её правым плечом, как и всегда, встал боярин Данислав Соболь. А вот за левым…
Боярин Дёмин нахмурился, вглядываясь в перевёрнутый щит с изображённым на нём гербом. Чей это герб — загадкой не являлось. Кони степь и сабля, изображённые на нём, говорили сами за себя. А вот сам факт… Неужели Маркус умудрился вырезать всех наследников? Вряд ли. Насколько знал Михаил Василевич, у Кагановых было много родни. Не только в степи. И любой из них мог стать новым боярином Кагановым, вступив в наследство. Процедура это непростая, муторная, но вполне выполнимая. Тогда что же задумала Саблеслава?
Княгиня Ульчинская присела на трон и обвела строгим взглядом зал. Сегодня она была как никогда величественна. Это подчеркивало и строгое платье с высоким воротом, и прямая спина. А ещё в её волосах боярин рассмотрел золотой обруч, которым Саблеслава обычно пренебрегала.
Дождавшись, когда все её как следует рассмотрят и перестанут перешёптываться, княгиня приподняла подбородок и громко произнесла:
— Боярин Иванов! Тут ли ты?
Людская масса, как всегда в таких случаях, зашевелилась, а по залу вновь пронеслась волна шёпота. На этот раз — удивлённого. Ведь все думали, что поводом сегодняшнего собрания является совсем другой человек.
Тем временем Иванов, всё такой же седовласый и крепкий, смог пробиться в первые ряды. Выглядел он при этом крайне удивлённо.
— Тут я, Саблеслава Мечеславовна, — склонил он голову, выказывая уважение.
— Напомни мне, боярин, — обратилась к нему Сабля, — какое поручение я тебе давала? И как давно это было?
— Поручение твоё выполняется, княгинюшка, — вновь склонил голову боярин. Правда, при этом удивление на его лице сменилось недовольством. Что не укрылось от взгляда княгини.
— Не нравится тебе, боярин, когда прилюдно хулят? — хищно улыбнувшись, спросила она. — Стыдно, должно быть?
— Стыдно, княгинюшка, — ещё сильнее согнулся Иванов.
— А почто же ты поручение моё не выполнил?
— Так выполняется, княгинюшка…
— Выполняется? Отдать сто рублей из трёх тысяч — это, по-твоему, выполняется?!
На этот раз Иванов голову склонять не стал. Напротив — вскинулся и с испугом посмотрел прямо на Саблеславу.
— Удивлён, боярин? — вновь улыбнулась княгиня. Но от этой улыбки у Иванов отчего-то начал дёргаться правый глаз. — А чему ты удивлён? Моей осведомлённости? Так в ней ничего удивительного нет. Если ты забыл, то именно в этом зале я, можно сказать, поручилась за тебя своим словом. И как ты меня отблагодарил? Ко мне, боярин, приходит купец Шестаков и жалиться. Мол, боярин твой долг не отдает. И ты ему, княгиня Ульчинская, не указ!
— Да как же так?! — запричитал Иванов. — Как это не указ?! Не было такого!
— Ага. Теперь ты боярин меня напрямую во лжи обвинить решил.
— Нет! Я же…
— Тихо! — повелительно вскинула руку Себлеслава. — Вопрос твой уже решён, боярин. Точнее — боярский сын! Своей властью я, княгиня Саблеслава Ульчинская, повелеваю! Вычеркнуть боярский род Ивановых из списков людей служивых. Вписать туда род Ивановых как детей боярских. Долг несуществующего нынче рода я беру на себя. Тебе же, Иванов, я позже скажу, к какому боярину ты на службу пойдёшь. И не дай боги, ты и его подведёшь! А теперь — свободен. Пошёл вон!