Путь Чести

Щукин Иван

Зал на несколько секунд погрузился абсолютную тишину. А потом заговорили, казалось, все сразу. Кто-то поддакивал, утверждая, что правильно княгиня поступила. Давно пора было Иванова на место поставить. Кто-то возмущался, выкрикивая что-то про традиции и заслуги рода. А кто-то радовался. Ведь Иванов был должен и им. И теперь по долгам заплатит княжество.

Михаил Васильевич же лишь покачал головой. То, что княгиня так круто начала сегодня — не к добру. Он это буквально чувствовал. И чувства его не обманули. Как только шум пошёл на спад, Саблеслава безошибочно

нашла его взглядом в толпе.

— Боярин Дёмин! — громко произнесла она. И шум стих окончательно. И бояре и дети боярские принялись смешно вытягивать головы, чтобы рассмотреть того, к кому обратилась княгиня.

— Приветствую тебя, Саблеслава Мечеславовна, — уважительно, но без подобострастия, произнёс Михаил.

— И я тебя приветствую, Михаил Васильевич, — вновь улыбнулась княгиня. — Как род твой поживает? Всё ли подобру-поздорову?

— Спасибо, не жалуюсь, — сухо ответил боярин.

— Не жалуешься, значит? А мне вот жалуются.

— Это кто же? — позволил себе вопрос Дёмин. И обвёл взглядом зал, словно пытаясь найти того смертника, который решил вдруг на его род наушничать.

— Да вот, дядька мой — боярин Соболь, — строго произнесла Саблеслава, указав на названого боярина. — Говорит, что род ваш совсем от рук отбился. Что не месяц, так побоище в городе устраиваете. Разрушения чините. Люд добрый пугаете. Что скажешь на обвинения эти, боярин Дёмин?

Михаил Васильевич растерялся. Направляясь сегодня сюда, на суд, он думал, что судить будут Маркуса. И настроился на то, чтобы потихоньку его сливать. Но уж никак он не ожидал, что у княгини будут претензии ко всему его роду.

И, кстати, а где вообще Маркус?

— Молчишь, боярин? — окликнула его Сабля, не дождавшись быстрого ответа. — Нечего сказать?

— Не понимаю, о чём ты говоришь, княгинюшка.

— Не понимаешь? Так я напомню… Не так давно брат твой, боярин Иван, устроил такое побоище в городе, что богам лично пришлось вмешаться. Богам, боярин!

— Навет то! — стукнул посохом в пол Михаил Васильевич.

— Как это навет? Не было что ли такого?

— Было! Но без побоища. Если ты не помнишь, Саблеслава Мечеславовна, то именно на мой род нападение было совершено. И Ваня… То есть, боярин Иван, лишь жизнь свою спасал.

— И при этом разрушил множество домов, — задумчиво сказала княгиня. — И лишь чудом никто не погиб. Хотя пострадавших много. Не иначе снова божественное вмешательство.

— О том мне не ведомо, — сухо ответил Михаил.

— Допустим, допустим, — всё с таким же озабоченным видом, произнесла Саблеслава. — Но это лишь первый случай. Из множества. Помню я, боярин Концов на тебя жаловался ещё.

— Не на меня, княгинюшка. Не на меня он жаловался! — замотал головой боярин Дёмин, уже абсолютно не понимая, что здесь происходит. — На Маркуса он жалился. Но помнится мне, что со всем этим разобрались сразу же. Причём тут же. В этом зале.

— А Маркус что, не Дёмин что ли? — удивлённо вскинула брови Сабля. Но ответа не дождалась.

Михаил Васильевич попросту не знал, что сказать.

Скажешь, что Дёмин, и придётся его защищать. Скажешь что не Дёмин… Так он же ведь Дёмин.

— Молчишь, — констатировала княгиня. — Ладно. Давай тогда дальше вспоминать… Что там у нас ещё было?

— Позволь, Саблеслава Мечеславовна! — раздался звонкий выкрик из толпы. И в первый ряд протолкался боярин Холод.

Михаил Васильевич бросил на него удивлённый взгляд, не понимая, зачем ставленник Великого князя лезет в местячковые дела княжества Ульчинского. Или он по другому вопросу?

— Боярин Холод? — удивилась и княгиня. — Сказать чего хочешь?

— Хочу! Напомнить хочу, про побоище, на пасеке устроенное. Там, говорят, тоже след Дёминых имеется.

— Навет! — выкрикнул Михаил Васильевич. — Ты, боярин, к чему всё это говоришь? Ссоры ищешь?

— А ты меня не пугай! — улыбнулся Холод. И улыбка его была настолько ослепительной, что присутствуй тут молоденькие девушки, и они бы все как одна влюбились. — Пуганый я.

— Михаил Васильевич прав, боярин, — осадила Холода княгиня, на которую его улыбка впечатления не произвела. — Участие Дёминых не доказано.

«Не доказано!» отметил про себя боярин Михаил. То есть всё же рассматривается. Тёмные боги! Да что здесь происходит? И почему он не в курсе? Как же не хватает Ивана. Уж он бы знал всё заранее. Или хотя бы предполагал.

— Не доказано, — согласился Холод. — Но бойня произошла на самой границе их земель. И над этим стоит задуматься.

— Мы задумаемся, — одарила его улыбкой Саблеслава. И снова перевела взгляд на Дёмина. — Михаил Васильевич, а что ты скажешь про конфликт между отпрысками рода Дёминых и рода Кагановых?

Ну вот и дошли до главного. Правда, имя Маркуса снова не прозвучало.

— Был такой, — степенно кивнул боярин. — Но разрешился в поединке. С твоего, княгиня, позволения.

— С моего позволения? — строго переспросила Саблеслава. — Верно. Было такое. Вот только я давала тебе шанс, боярин, разрешить дело миром. А ты им не воспользовался. И к чему это привело? Член твоего рода лишил руки наследника рода Кагановых!

— Так, мальчишки, Саблеслава Мечеславовна, — неуверенно произнёс Михаил, понимая, что упрёк именно в его адрес. Любой другой боярин в той ситуации и в самом деле смог бы решить дело миром. — Им лишь бы подраться…

— То есть, снова внук твой виноват, — утвердительно произнесла княгиня.

— Он, — согласился с ней боярин. Причём согласился раньше, чем успел подумать. И тут же об этом пожалел. Потому что смотрелось это так, словно он, глава рода, перекладывает вину на отрока.

— Вот же шельмец какой! — покачала головой Саблеслава. — Тогда следующий вопрос. Два дня назад, в ночь с пятницы на субботу, твои люди устроили очередное побоище в городской черте.

— Позволь сказать, Саблеслава Мечеславовна! — очередной выкрик из зала не дал боярину Дёмину ответить. И он этому даже обрадовался. Вначале. До того момента, пока не увидел кто именно попросил слова.