Путь Чести
Шрифт:
— Боярский сын Сильнов, если не ошибаюсь? — уточнила княгиня, разглядев говорившего.
— Верно. Сказать хочу, что той ночью, что ты упомянула, снова было совершенно нападение на отроков рода Дёминых. На боярича и боярышню. И они лишь защищались. В том могу поручиться своей головой.
— Ты был там?
— Был, — подтвердил Сильнов. — Правда, не с самого начала. Но в битве той участвовали мои люди. А я им верю и за их поступки отвечаю.
— Понятно. Защищались. Поверю тебе, боярин, — кивнула княгиня, соглашаясь. И снова
— Не знаю такого! — твёрдо заявил Михаил, облегчённо выдохнув. Кажется, его план по дискредитации Маркуса всё же сработает.
— То есть, снова боярич Маркус Дёмин своевольничал?
— Он.
— Ладно. Тогда задам другой вопрос… Почему твои люди той же ночью, как тати, взяли штурмом усадьбу боярина Каганова и всех там поубивали? Подожди, боярин! Не отвечай! Знаю я, что скажешь. Маркус Дёмин своевольничал. И я даже знаю, что это правда. Знаю я так же, что Маркус лично боярина Каганова зарубил.
— Позволь сказать, княгиня! — выкрикнул Сильнов. Дождался разрешающего кивка и продолжил: — Маркус действительно зарубил Каганова. Но не по своей воле.
— А по чьей же? — удивилась Саблеслава.
— По воле богов. Боярин Каганов сам его вызвал на божий суд. И боги свой выбор сделали.
— Подтверждаю! — неожиданно произнёс боярин Соболь. — Был я там и всё видел. И ещё сказать хочу, что если боги выбрали, то судить Маркуса Дёмина княжьим судом не следует!
«Это как так?!» — мысленно удивился Михаил Васильевич, снова потеряв нить происходящего. Такое ощущение, что всё это хорошо срежиссированный спектакль. Причём все в курсе, кому какая роль выпала. Кроме него — боярина Дёмина.
— Хорошо, дядя, — посмотрев на Соболя, кивнула княгиня. — За это судить не буду. Но снова хочу спросить у боярина Дёмина, почему его люди в штурме усадьбы участвовали? Кто их вёл? Чей приказ был?
— Не приказывал я такого! — уже не скрывая злости, ответил Михаил. — Маркус это!
— Маркус… Значит, боярич Маркус Дёмин отдал приказ воинам рода Дёминых? Тогда ответь мне, Михаил Васильевич, а кто у вас в роду боярин? Ты или Маркус?
— Я! — от избытка чувств Михаил Васильевич даже посохом в пол стукнул.
— А я вот вижу другое. Ты, боярин, ничего не знаешь. А Маркус командует твоими людьми по своему усмотрению. И ладно бы он потешные битвы устраивал, как все дети. Но нет — он людей на настоящие битвы водит. Так может уже следовало бы его в боярское сословие возвести? Чтобы потом не возникало вопросов, от чьего приказа люди Дёминых действуют?
— Не бывать такому! — снова ударил посохом в пол боярин Дёмин, окончательно выходя из себя. — Я глава рода! И в моём роду — в моём, княгинюшка! — Маркус боярином не станет. Никогда! Нет на то твоей воли!
— Твоё право, боярин, — спокойно произнесла княгиня. — Однако я
— Не имеешь права! — перебил её Михаил Васильевич, наконец-то сообразив, к чему всё идёт. Слишком поздно сообразив. — Нет твоей власти над моим родом! Я слуга Великого князя! И лишь ему решать!
— Я не договорила, боярин, — бросив на него холодный взгляд, сказала Саблеслава. — Но раз уж ты от своего внука отказываешься, то я его под свою руку возьму. Дозволяю ему род новый основать и имя тому роду самостоятельно выбрать!
— Да как же так, княгинюшка?! — выкрикнул кто-то из толпы. — А земли? Боярину ведь земля в кормление положена? Или ты ему и их дашь? А за какие заслуги? За то, что гвардейца твоего зарубил?
— Гвардеец тот сам свою участь выбрал! Он мести возжелал несправедливой, а потом на богов уповал. Но боги его и рассудили. Что же касается земли… Так вот же! — княгиня указала рукой на перевёрнутый герб рода Кагановых. — Нет больше такого рода. А землю их Маркус на меч взял. По древнему праву. Пусть с них и кормится. Посему — новому роду быть!
Глава 15
Не каждая перемена ведёт к улучшениям,
но чтобы что-то улучшить,
нужно сначала это изменить.
Георг Лихтенберг
Я думал, что взять очередной ранг — это приятно. Но то, что произошло далее, оказалось намного приятнее.
Воины рода Дёминых, во главе с боярским сыном Сильновым, неожиданно, словно по неслышной мне команде, обнажили оружие. Будь я менее уставший и побитый, то, наверное, испугался. А так лишь растерянно хлопал глазами.
А вот боярин Соболь со своими людьми напрягся. Цапнул меч за рукоять и сместился немного в сторону. Но напрасно. Никто нападать на него и не собирался. Воины не угрожали, а радовались. Они приветствовали своего боярича, стуча мечами в щиты и выкрикивая здравицы. А Александр Сергеевич ещё и довольно, и совсем чуть-чуть кровожадно, улыбался. Словно это он лично зарубил вражину.
— Доволен, боярич? — тихо спросил Соболь. Он уже стоял рядом со мной, успев незаметно приблизиться.
— Доволен, — устало кивнул я.
— Ну и ладно, — вдруг улыбнулся он. А затем, видя растерянность на моём лице, пояснил: — Не каждый день боги так явно показывают свою волю.
— Волю?
— А ты не заметил, что боярин Каганов споткнулся на ровном месте?
— Заметил. Но там, кажется, камешек под ногу попал. Ничего удивительного.
— Камешек? — вдруг рассмеялся боярин. — Маркус, на том уровне, что был у покойного, никакой камешек не помеха. Не с его опытом.
— И что же получается? Не я победил, а боги?